— Зачем? Ты еще спрашиваешь? Зачем тот, кто упивается собственной властью и собирает учеников, способных побеждать целые армии, хочет уничтожить единственную силу в мире, способную ему навредить?

— Но Линарис. Зачем ему это пророчество? Он говорит, что откроет Врата Жизни и вернет своих сородичей.

— Это все чушь. Врата не возвращают к жизни, Альзар. Врата — это могущественные источники силы, которые могут исказить реальность, но не время. То, что мертво — останется мертвым. Николас не хочет открывать Врата Жизни. И никакие другие из врат, коих большое множество, ему не нужны. Его цель — Врата Лжи.

— Что за глупость? Зачем его открывать Врата Лжи. В Книге Греха написано, что все, на что они способны это, — Альзар осекся. Фергюсон засмеялся своим хриплым, потусторонним смехом, похожим на то, как ломаются ветки в старом лесу. Старик держался за жизнь, стараясь насладиться моментом. Увидеть, как его Ученик осознает все ошибки, что успел допустить за столь короткий срок. — И тогда его будет уже не остановить, — прошептал Альзар.

— Его уже не остановить, — закричал Фергюсон. — У нас был один, крохотный шанс — и ты лишил нас его!

— Или подарил, — задумался Альзар, останавливаясь.

— Что?

— Я не убью тебя, — Альзар метнул Оникс и он воткнулся в землю, рядом со старым троллем. — Я отправлюсь за Дит'иром. Скажу, что ты погиб, но успел передать Оникс. Он поверит мне.

— Ты убьешь Дит'ира, а что дальше?

— Не просто убью. Я отправлюсь с ним в другой мир.

— Зачем?

— Потому что там я найду того, кто поможет нам.

— Путешествие в другой мир сожжет время. Ты можешь не успеть вернуться вовремя.

— Есть призрачный шанс, что мне удастся. Я слышал, это больше, чем нужно, — Альзар бросил небольшой кулон Фергюсону и тролль сноровисто его поймал.

— Это координат.

— Я знаю, что это такое, мальчик, — улыбнулся Фергюсон.

— Преврати его в настоящего Мастера Меча. Не щади и не давай спуску, как и мне. Он должен быть готов тогда, когда придет время.

— Как ты заставишь кого-то сражаться в этой войне, Альзар?

— Я свяжу его волю клятвой и заставлю повиноваться. До того самого момента, когда клятва перестанет работать и путешественнику откроется правда.

— Это очень рискованно.