– Я пытаюсь быть справедливым, аксакал. Понимаешь, в какое положение ты меня поставил?

– Я не отрицаю свою ответственность и принимаю в полном объеме, ваше величество.

– И как мне с тобой поступить?

– Я готов принять любое наказание, потому что заслужил. Но вместе с тем, хочу отметить одну деталь.

– Говори, джинн.

Луиджи не стал скрывать недовольство от того, что король назвал его джинном. Нахмурив брови, сдержано ответил:

– Карфазиан.

– Откуда ты знаешь про карфазиан?

– Уж не ты ли послал нам письмо, сделав вид, что оно от Манрике? – вмешалась снова Ангелина.

Генерал стыдливо молчал, потому что она могла быть права. А джинна впустил он сам, поэтому понимает свою причастность в случае вины Луиджи.

– Уверяю, я тут ни при чем. Но мне явился Анапсемо и указал путь.

– Как ты смеешь? – возразил король.

В разгар скандала вдруг прозвучал неуверенный голос:

– Это правда.

В замешательстве все уставились на молчавшего до этой поры мальчика. Ракши продолжил:

– Я сам видел его. И слышал, что он говорил.

– И что же он говорил, сынок? – с надеждой спросил Сальвадор.

– Он сказал, чтобы Луиджи передал вам, что Манрике жив и у него меч карфазиан, который сокрушит любую плоть.

– Хорошо, аксакал. Предположим, я тебе верю, но как мы заполучим его в столь сжатые сроки?

– Я отправлюсь за де Ларом лично. Мне потребуется неделя.