– Откуда вам знать?

– Я знаю чувство трепета в груди. И ощущал скорбь, утратив друга. Я понимаю вас, людей. И у меня для вас условия: сто пятьдесят людей в знак дани, еще сто пятьдесят в качестве наказания или один король, совершивший против меня преступление, организовав мятеж.

– Мы не можем пойти на такое безумие.

– А разве не безумие, если вас уничтожат?

– Вы не станете нас уничтожать, потому что вам нужна кровь.

– А что мешает нам выращивать вас, как скот?

Сальвадор нервно задышал, чуть покраснел, а Эхеллиос продолжил:

– Не оскорбляйтесь, мы всего лишь обсуждаем.

– Так почему вы так не сделаете?

– Потому что я есть баланс между жизнью и смертью. Выполните мои требования, и я пересмотрю условия последующих оплат.

– Если я откажусь, вы убьете меня?

– Только не у меня в гостях.

– При всем уважении, темный господин, я отказываюсь в пользу своего народа.

– Я уважаю ваш выбор, генерал. После того, как вы покинете карету, мне не хотелось бы вас убивать. Молитесь вашему Илакелю не встретить меня на поле брани. Прощайте, Сальвадор.

– Прощайте… Эхеллиос…

Нахмурив в раздумье брови, гость покинул карету. Устремив взор к своему войску во власти ночи, он видит горящие факелы уповающих на него людей. Оседлав своего белоснежного коня, полный решимости, он покакал что есть мочи.

Сальвадор был крайне впечатлен поразительными манерами кровожадного чудовища, которое оказалось абсолютной противоположностью известных описаний. Изящный в жестах и благородный в речи мужчина не жаждал хаоса и разрухи. Как оказалось, вдобавок к представительной внешности и деликатности поведения правитель имел свое видение мира. И то, что оно разнилось с человеческими интересами, вовсе не делало его источником перманентного зла, но даже ставило под сомнение человеческие ценности. Оценив все эти качества Эхеллиоса, Сальвадор пребывал в небывалом восхищении и одновременно в еще большем ужасе.

Люди, увидев своего воеводу невредимым, воодушевились. Неожиданно вслед за бело-золотым всадником ринулись безликие. Соединенные в звездообразные стальные штыри триболы гнулись под неистовством дариомернской кавалерии. Она во много раз превосходила по скорости скакуна Сальвадора. С каждым скачком они все больше грозят настигнуть генерала. Чуть разомкнулся ряд человеческой пехоты, куда он, наконец, проскакивает, с криками:

– Колья, колья!

В погоне за Сальвадором безликие приближаются к укрывшимся со всех сторон щитами людям и вот-вот сломают их ряды. Но внезапно люди выдергивают скрытые до поры веревки, и на земле вздымается ловушка в три шеренги. Остроконечное деревянное сооружение наносит встречный удар по мрачной коннице и разбивает ее сотнями. Уже шестая линия повержена копейщиками. Но седьмая и последующие шеренги прорывают четыре подряд человеческие, затоптав их своей свирепой силой. Укрывшись щитами, отступая, люди заняли оборонительную позицию. Но безликие чудовища были настолько сильны, что каждым ударом оставляли в щитах вмятины. Атака за атакой они проламывали их строй. Черные кони вставали на дыбы и подминали под себя щитоносцев. Всадники мешали с землей смятые яростью черных коней тела убитых и разрубали мрачными клинками устоявших и отступающих. Стойкие копейщики бросали копья и брались за мечи, но все равно не успевали за резвостью безликих.