— Э… Не-е-эт. Но ты ве-эдь име-эть це-э-энность!

Сибаркс указал рукой в направлении браслета с биркой. Однако дядя Петя вновь всё понял по-своему:

— А то? Спрашиваешь ещё? Я бы даже сказал, что я бесценный! Второго такого, как я, в мире нет! Я уникальный. Понимаешь?

— Да! — глаза у инопланетянина жадно загорелись. — Й-я-а-а потому-у-у и жела-а-ать тебя-а-а изучи-и-ить. Узна-а-ать твою-у-у уника-а-альность! И расска-а-азать други-им.

Слесарь заулыбался:

— А-а! Так ты здесь вроде местного телевидения, что ли? Журналист и желаешь взять у меня интервью? Так это — пожалуйста! Жалко, что ли? Изучай. Только ты же, как разумное существо, должен понимать, что всё в этом мире строится на принципе взаимности, ведь так? Ты — мне, я — тебе. Согласен?

— Й-я-а-а не поня-а-ать. Что йя-а-а тебе долже-эн да-ать?

— Ну, что-нибудь. Определимся сейчас. Вот скажи, у вас на корабле выпить имеется? Спирт есть?

— Спи-и-ирт? В каюте у врача-а-а есть.

— Отлично! Я же говорю: договоримся! А что мы встали здесь с тобой как два бедных родственника? Давай, приглашай меня в хату! Накорми, напои сперва. А там уж и погадаю тебе на будущее, если так не терпится на мои экстрасенсорные способности поглядеть…

***

— Хитрость, она же вещь нехитрая! — заплетающимся языком попытался объяснить свой успех в карты дядя Петя, когда они с переводчиком сибарксов уже достаточно выпили разбавленного спирта, наелись копчёного мяса горных верблюдов с планеты Штуака и сыграли для «разминки ума» несколько партий в подкидного и переводного «дурака». — Успех же он, как бы это выразить? От натуры твоей зависит. Вот если душа у тебя отчаянная, то тебе любое море будет по колено. Уловил?

— Ни-е-эт. Да-авай ещё-о-о!

— Конечно! Ты, главное, перетасовывай карты лучше. Что ставишь на кон в этот раз? Я поставлю твою куртку и твои сапоги. А ты ставь что-нибудь тоже ценное. Давай, на твой корабль сыграем? На фига он тебе сдался? У вас ещё есть! А отчаянную натуру надо в себе холить, лелеять и взращивать. Ну, уговор?

ГЛАВА 39. Мне не всё равно

ГЛАВА 39. Мне не всё равно

— Странно всё это, — произнёс Иван после того, как они с Настей и Диоллой разместились в комфортабельном гостиничном номере Райдона, а люди из сервисной службы принесли им пообедать. — Нет, я не утверждаю, что это плохо. Это потрясающе, когда всё бесплатно, когда ты можешь пользоваться любыми благами, и когда каждый работает на совесть. Но всё равно: странно это. А вдруг, Диолла, кто-нибудь скажет: «А чего я буду напрягаться и что-то делать, если можно лишь отдыхать и пользоваться результатами труда других? Стану только потребителем!». Один так подумает и сделает, другой повторит его пример. Разве после таких поступков вашей экономике не придёт конец?