Светлый фон

– Сет? Сет! Не отключайся.

Взгляд Сета мутнел, и Гадес отрывисто сказал Софи:

– Зелье!

Маленькие склянки аккуратными рядами стояли в холодильнике, между молоком и сыром, который притащил Амон еще давно да так и оставил засыхать. Между такими обыденными вещами выстроились слабо мерцающие бутылочки. Софи видела, что их несколько десятков. Она знала, что делать зелье сложно, поэтому, когда богов-лекарей было много, они справились быстро. Но теперь оставшиеся врачеватели не успевали.

Взяв бутылочку, Софи захлопнула холодильник и поспешила обратно. Гадес и подошедший Анубис уже отвели Сета в комнату, он выпил зелье.

– Сет? – позвал Гадес.

– Прекрати, – огрызнулся Сет. – Все в порядке.

Выглядел он паршиво. Бледный, с темными кругами под глазами. Его ощутимо трясло.

– Холодно, – пробормотал Сет.

Софи вспомнила, как он мерз из-за силы Осириса, и сейчас ей казалось, что только благодаря этой силе он вообще еще жив. Нефтида укутала его одеялом, и Сет не сопротивлялся. Зелью требовалось время, и Амон неуверенно произнес:

– Я могу сделать теплее.

– Почему до этого не пробовал? – нахмурилась Нефтида.

– Раньше было сложно. Сейчас… могу.

Амон свел ладони вместе, как будто ему требовались ритуальные жесты, и почти мгновенно Софи ощутила, что в комнате действительно стало теплее. Гадес решительно вышел, и Софи поспешила за ним – ощущая, как вихрится его сила смерти, мрака и неотвратимости.

Сехмет стояла в гостиной с идеально прямой спиной и испуганным выражением лица. Видимо, пока все было только на уровне разговоров, она действительно не осознавала, что происходит.

Гадес в два шага оказался около нее и навис, позволяя мощи мертвецов окутывать их обоих. Если бы он захотел, движения брови было бы достаточно, чтобы кости Сехмет перетерлись в пыль прямо внутри тела.

Она невольно пригнулась, теперь уже не казавшаяся такой опасной и решительной.

– Ты поможешь, – в голосе Гадеса пульсировала смерть. – Я тебя заставлю, если потребуется.

Сехмет ответила глухо с нотками рычания, но не угрожающего, скорее прорывалась ее истинная сущность.

– Я сделаю то, что просит Амон-Ра.