Нет, я не стал сразу же убеждать Фадю, что штуковина эта (сильно стилизованная статуэтка в локоть высотой) минимум на три порядка «моложе», а то и на все четыре, учитывая её прекрасную сохранность, чем его уверили. Хотя материал – крупность и качество снимков позволяли это рассмотреть – относился к весьма прочным, нечто подобное использовалось для ритуальных сосудов Кем‘та. Впрочем, в минералогии я не дока.

Не могу сказать, что статуэтка (на самом деле, очертания «двойной» женской фигуры едва угадывались – не вследствие ли моей вынужденной долгой аскезы) дышала особой древностью. Она просто не походила ни на что мне известное. И когда я просидел у экрана-всезнайки битых десять вечеров, то уверился, что подобное не известно не только мне. Надпись на двойной фигуре тоже была двойной, но не идентичной на разных сторонах и не зеркальной. Такие же группы тех же незнакомых знаков, только в чередовании выбрана другая закономерность: будто вывернутая наизнанку.

Что же касается самих надписей…

Письмена действительно показались совершенно незнакомыми. А для дешифровки – слишком много неизвестных: и знаки, и принцип письма, и, соответственно, сам язык, от которого можно было бы отталкиваться. Но система просматривалась определённо, так что если это даже подделка, то есть новодел, то всё же не бессмыслица; а задача у меня – установить смысл, а не происхождение.

Решение разделилось на два варианта: либо это неизученный диалект (или – искусственное построение на базе какого-то существующего языка), либо это древнее и редкостное, нигде не встречавшееся ранее письмо.

Сравнение знаков не утешало. Знаки не были похожи ни на что, известное науке. Но не отступать же… Передо мной красовалась самая загадочная вещь из встреченных в долгой практике, а срок на разгадку далеко ещё не истёк. Можно допустить, что мне невероятно повезло и это древний, никому не известный текст.

Сами знаки были похожи не на пиктограммы, а на абстрактные символы. Сорок два таких знака. Это могли быть и слоги, и буквы… И что-то знакомое угадывалось в их начертании. Несколько дней это ускользало – но потом я понял. Эти знаки всё же походили на схематизированные пиктограммы Кем‘та и Симеры. Но схематизированные или упрощённые совсем не в той манере, которая была до сих пор известна, потому и потребовалось время и усилие, чтобы это уловить. И некоторые знаки – почти треть, – вообще не «сводились» к пиктограммам Кем‘та и Симеры, не находил я соответствия с ними.

И смущало смешение символов достаточно далёких языков, обычно ведь заимствования происходят лишь из одной письменности. Смущало до тех пор, пока вычислил со всей очевидностью: на пиктограммы Кем‘та и Симеры походили одни и те же знаки. Но главное, что в симерском, и в кем‘тийском варианте эти пиктограммы обозначали схожие звуки!