Впрочем, Сергею было все равно, он лишь бесцельно брел куда-то вперед, засунув руки в карманы пиджака и не обращая внимания на прилипший к нижней губе, давно погасший, окурок аромы. Пару раз его останавливал патруль, но проверив документы, тут же отпускал, впрочем, иногда даже этого не требовалось. Город за последние годы неплохо разросся, но все же был довольно небольшим, так что многие солдаты просто знали его в лицо и поэтому, «взяв под козырек», лишь удивленно смотрели вслед.

Он сам не заметил, как оказался около своего дома и очнулся от своего непонятного «забытья», лишь заслышав голос поздоровавшейся соседки по площадке. Автоматически кивнув в ответ, Сергей оглядел пустой дворик, освещенный торчащим прямо посередине детской площадки одиноким фонарем, открыл подъездную дверь, поднялся на третий этаж и долго топтался, растерянно хлопая по карманам в поисках ключей. Обычно к его возвращению Тей была уже дома, всегда встречая его у порога, и он уже забыл, когда открывал дверь сам. В конце концов, ключи все-таки нашлись, замок послушно щелкнул, и он зашел внутрь, окунувшись в теплый полумрак квартиры, наполненной такими родными запахами, среди которых четко ощущался тонкий аромат цветочных духов Тейрины, которыми она наверняка пользовалась с утра перед отъездом в академию.

Сердце вновь дало резкий сбой, накатила странная слабость, и Ратный оперся рукой о стену, тяжело дыша, затем кинул ключи на полку и, не разуваясь, протопал в гостиную, ничком рухнув на стоящий там диван. Тело неожиданно онемело, словно отлежалая конечность, сознание поплыло, а веки отяжелели. Сергей устало закрыл глаза и погрузился в спасительный сон, наполненный непонятными полунамеками и воспоминаниями.

«Внимание, внимание, до перехода реактора в неконтролируемый режим осталось пять минут. Рекомендуется всем членам экипажа срочно занять местах в спасательных капсулах».

Пронзительный вой сирены лупит по ушам, заставляя его, спотыкаясь о непонятно откуда взявшиеся на полу искривлённые ржавые железяки, бежать по коридорам корабля, погруженным в полумрак аварийного освещения. Вот и озаренный ярким светом распахнутый люк спасательной капсулы. Он забирается внутрь, люк закрывается, легкий толчок. Корабль быстро удаляется, превращается в яркую точку, которая вдруг резко вспухает, разлетаясь разноцветным фейерверком. Страх сжимает душу липкими когтями. Он один, совершенно один в тесной металлопластиковой бочке, которая несется вниз к незнакомому ему миру. Что там, можно ли жить, есть ли вообще жизнь? Его рука сама тянется к аварийному набору и достает оттуда синий цилиндр пневмошприца. Тихое шипение. Наполненная нанвитами жидкость холодит шею, растекаясь по венам…