– У юристов день ненормированный.

– Да уж, - вздохнул он, подумав о чем-то своем.

– Постараюсь управиться поскорее. А тебя кто достал?

– Кто? А… Валентин. Мой племянник. Хочет поговорить о чем-то важном, так что мне тоже придется отъехать.

– Ну и чудненько. Займемся делами?

Лео качнул было головой, но все же согласился:

– Займемся. И.. Я тебя подвезу?

К монорельсу-то? Не хотелось бы палиться. К тому же, как там, по-рыцарски? У меня есть проездной.

– Это было бы трогательно, но глупо. Езжай к племяннику. Семья важнее всего.

– Но ты тоже…

– Формально все ещё нет.

– Ты же ненавидишь формальности.

– Ну да. Зато ты так сладко обещал мне всякую всячину, что я… Пожалуй, возьму себя в руки и подожду ещё чуть-чуть.

Глава 13. Не я пролил первую кровь…

Глава 13. Не я пролил первую кровь…

В мой список тихих мест для интимных встреч станции монорельса никогда не входили, а зря. Когда из всего поезда на платформу сошла только я, да ещё оглянулась по сторонам, выбор Рейнолдса стал очень даже понятен. По одну сторону путей – дорога и лента реки, по другую – дорога и акры бесконечных складских сооружений. Если здесь и бывают люди, то наверное, только между рабочими сменами. И ближайшая, похоже, должна была начаться нескоро, потому что, проводив поезд, информационное табло остановочного павильона выплюнуло сухое: «Перерыв в транспортном сообщении до 22 часов».

Так что, если бы старикан из Коллегии чуть припозднился, я бы его не дождалась. Но он уже был тут, сидел под навесом, ссутулившись и зябко подняв воротник пальто, расцветкой напомнившего мне горчицу, ту, которая с разноцветными зернышками и так забавно хрустит на зубах… Вот что значит, вовремя не пообедать. Теперь везде мерещится что-то съестное. Ну ничего, Лео меня накормит. Сразу после того, как заберет отсюда и отшлепает, как следует.

Никакого приветствия или другого обращения ко мне не последовало: Рейнолдс лишь качнул головой, отмечая моё появление, и приложился к фляжке, серебряно поблескивающей в его руке.

Старческий алкоголизм – довольно распространенное явление, но заподозрить в нем консультанта квалификационной комиссии было равнозначно тому, чтобы признать его вообще живым человеком, а не унылым сводом писаных и неписаных законов. Однако настоящее удивление посетило меня, когда он, вполне дружеским жестом, пригласил присесть рядом и пояснил:

– Отсюда вид лучше.