От лифта спутник повёл Анну по коридору, предупреждая, когда нужно повернуть или обойти препятствие. Несколько раз она ощущала по бокам пустоты — видимо, там были другие проходы или открытые двери. Шумела вентиляция, в нос настойчиво лез запах дезинфекции, издалека доносился гул голосов и работающих приборов. И это только усиливало тревогу. Анна притормозила, пытаясь разобраться в чувствах: потребовать объяснений или отказаться от работы?

Но Родион успел опередить:

— Пришли. Сейчас дверь направо. Ещё раз прошу, не волнуйтесь! Это мой кабинет. Мы подпишем договор, обязательство о неразглашении, и я отведу вас к… тому, с кем будете работать, — секундная заминка между словами была почти незаметной.

— Может, вы просто скажете, кто это?

— Не могу, Анна. Даже если бы хотел, не могу.

Родион отпустил её руку и открыл дверь.

Помещение оказалось небольшим. Анна обошла кабинет по периметру, изучая интерьер: узкий кожаный диван, стеллажи, стол с креслом и двумя стульями. Родион выдвинул один из них, приглашая присесть, вложил в руки стопку плотной бумаги.

— Прочитайте, пожалуйста.

Анна коснулась пальцами верхнего листа и невольно улыбнулась:

— Брайль? А вы серьёзно подготовились.

— Ну, мы же серьёзная организация, — в тон Анне отозвался мужчина. — Вы сможете расписаться?

— Да, меня учили.

Когда с формальностями было покончено, Родион снова вывел её в коридор.

— Ещё пара вопросов. Вам для материализации образов необходимы именно хлеб и кетчуп? Или можно что-то менее претенциозное?

— Нет, конечно! — удивилась такому предположению Анна. Но тут же поняла, что собеседник говорит не всерьёз. — Достаточно обычного пластилина или полимерной глины.

— Это радует, — Родион открыл перед Анной очередную дверь, пропуская внутрь. — Оставьте, пожалуйста, трость, снимите кофту и наденьте халат. Он висит слева от вас. В перчатках, я так понимаю, вы работать не сможете?

— В перчатках? — переспросила Анна. Руки дрожали, и никак не получалось расстегнуть пуговицы. — Я могу чем-то заразиться?!

— Перчатки нужны для защиты объекта и только. Вы ведь знаете, как изучают редкие экспонаты в музеях?

— Объект, музей… Постойте! — Анна наконец справилась с кофтой и накинула халат. — Вы, наверное, не поняли. Я работаю только с живыми! С людьми прежде всего. Если это просто предмет, я ничем не смогу вам помочь!

Родион ответил не сразу, явно что-то обдумывая: