Но он крепко держит меня за руку.

– Я мастер гильдии Убийц и никогда не мог сражаться в твоих битвах. Не имел права даже просто поднять руку, чтобы защитить тебя. Я не могу рисковать, не могу ввергать свою гильдию в войну. – В его взгляде светится какое-то сильное чувство. – Но если он убьет тебя, я отрублю ему голову и насажу ее на шест посреди стола баронов во Дворе чудес, и никто никогда не посмеет ее снять. Она будет гнить, и черви сожрут ее до костей. А все, кто увидит ее, будут вспоминать о тебе. – Его голос срывается. – Даже если Кордей потребует взамен мою жизнь, я не отступлюсь. Клянусь.

Среди всей этой грязи, в полной темноте, зная, что, скорее всего, больше никогда его не увижу, я зарываюсь в объятия Монпарнаса и кладу голову на его вздымающуюся грудь. Он весь состоит из мышц, костей и стали. И если у него есть сердце, я знаю, что оно принадлежит мне. Я столько всего хочу ему сказать, но вдруг понимаю, что не могу выдавить ни слова. Поэтому просто отстраняюсь и, глядя на него глазами, полными слез, говорю:

– Он не убьет меня. Обещаю.

39. Отец Черной Кошки

39. Отец Черной Кошки

На улице слышится стук копыт по булыжной мостовой, и я вылезаю из кладовой обратно в сад. Солдаты приближаются, как я и планировала. Скоро они окружат дом в поисках революционеров.

Смотрю на фасад здания. Комнаты Тигра – на верхнем этаже. Я не могу проникнуть туда через кладовую, как мы изначально планировали, потому что Монпарнас будет выводить женщин тем путем. И хотя меня будет видно с улицы, у меня нет другого выбора, кроме как карабкаться по стене. Обматываю ладони полосками ткани, закрепляю на них свои «когти» и взбираюсь по стене так быстро, как только могу.

Оставляю внизу одно окно, пустую комнату, и ненадолго замираю, прислушиваясь. Из дома до меня доносятся громкие голоса. Вероятно, Хищники окружили студентов; слышится голос Сен-Жюста. Он пытается убедить их присоединиться к победоносной революции. Мрачно улыбаюсь и лезу дальше.

Я почти добралась до верха, когда над моей головой раздается голос, громкий, как церковный колокол:

– Ну здравствуй!

Я успеваю только посмотреть вверх и увидеть, как из открытого окна высовывается голова с грязными, напудренными волосами.

Тенардье.

Он приветственно машет мне пистолетом, зажатым в здоровой руке, а затем стреляет.

Переношу весь вес на одну руку, повисаю в воздухе, и пуля свистит совсем рядом с моим ухом.

Голова Тенардье исчезает в доме, а я, выругавшись, слезаю к окну комнаты этажом ниже. Раскачиваюсь на руках, машу ногами вперед и назад и наконец пробиваю оконное стекло. Слышу треск со всех сторон и проваливаюсь в комнату.