— Увы. Местное население, да и остатки разбитых частей пробовали совершать бандитские вылазки (он осекся и посмотрел на обер-лейтенанта), но…

— Не стесняйтесь. Вы правы, это неприемлемо.

— Да. Совершенно верно — неприемлемо. Как долго нам придется ожидать визита э-э-э… лиц, вас встречающих?

— Не могу сказать вам это точно. Пока ваш посыльный довезет пакет, пока он попадет наверх, пока его содержание будет изучено компетентными лицами… думаю один день у нас точно есть. Если господин обер-лейтенант не возражает, я хотел бы выспаться получше. Когда еще будет такая возможность? Разумеется, я попрошу вас выставить охрану, чтобы меня не видел никто посторонний. Да и вам так ведь будет спокойнее? Не так ли?

Переводчик снова переговорил с обером. Тот, по-видимому не возражал.

— Но ведь ваша миссия завершена? Так ли важно, чтобы вас никто тут не видел?

— Увы, нет. Я еще должен вернуться назад. Поэтому, кстати, я и попросил бритву только тогда, когда местные полицаи покинули кабинет.

— Почему же?

— Ну вы же понимаете, что опознать в чисто выбритом человеке задержанного ранее бородатого партизана не так уж и легко?

— Но вас видели мы и солдаты…

— Ну вы же не будете сравнивать немецкого СОЛДАТА и этих…

— Хм… вынужден признать, что вы правы.

— Да и кроме того, ваши офицеры привыкли видеть меня в приличном виде, а не с всклокоченной бородой. С другой стороны, борода облегчала мне общение с местным населением. Это, увы, неизбежно. Тут не глухая тайга. Люди есть везде.

— Так вы действительно шли по лесу три месяца?

— Ну, разумеется нет! Дней десять, да и то, только потому, что к первой обусловленной точке я, к сожалению, опоздал. Не учел глубины снега, вот и…

— Да, зима очень холодная и так. А тут еще и снег шел последние дни.

Обер, между тем закончил сверять составленный список с реальными вещами и кивнул головой.

— Простите, герр майор, я вынужден прервать нашу беседу. Дела, вы же понимаете?

— Не смею вам мешать. А как же чай, насчет которого я вас просил?

— Сейчас будет готов.