– Вы познакомились с Осман. – Соубридж наклонился к нему с мрачной усмешкой.

– Я также слышал, она подобрала убийце сокамерника. – Кингсмит огляделся, но Осман уже ушла. – И все затянулось.

Соубридж скривился:

– Да. Мы тоже в курсе.

Кингсмит кивнул в сторону Руфи Мотт:

– А наша добрая биологиня?

– Ну, теперь уже присмирела. – Соубридж опередил Шона.

Услышав, как заскрипели стулья перед началом послеполуденного заседания, Шон посмотрел на Руфь Мотт, лишенную боевого задора, поникшую, с разбитым сердцем.

Кингсмит произнес клятву своим приятным глубоким баритоном. Из него вышел бы отличный актер, брутальный киногерой без возраста – так выглядят мужчины, которые имеют деньги, занимаются спортом, носят хорошую одежду и в меру загорают. Зал суда жадно разглядывал это экзотическое грозное животное. Кингсмит был прирожденным лидером, привыкшим повелевать другими.

В качестве домашнего адреса Кингсмит назвал какой-то дом в Цюрихе, и Шон вспомнил, что на этой улице находится один из банков, с которыми ведет дела его патрон. Возможно, ложь является непременной составляющей швейцарского кодекса благополучия? Кингсмит повел свою речь в уважительном и сдержанном ключе, сразу вызвав расположение коронера. И Шон почувствовал себя спокойно. Прибыла тяжелая артиллерия, так что он теперь не сомневался, что вскоре все это закончится и он сможет утешить Руфь за ланчем. Оба они потеряли близкого человека, и он найдет способ помочь ей начать новую жизнь.

Мистер Торнтон, казалось, был весьма польщен тем, что Кингсмит проделал долгий путь, чтобы прибыть к нему в суд, и попросил его рассказать в свободной манере обо всем, что он считал относящимся к трагическому исходу их поездки в ледяную пещеру. Сам же Торнтон будет вмешиваться в его рассказ по мере необходимости, и адвокаты смогут обращаться к нему – тут он строго взглянул на миссис Осман, только возвращавшуюся после «умывания» – с вопросами по существу.

Кингсмит начал рассказ. Он описал в восторженных выражениях свои многолетние отношения с Томом и Шоном («он был еще мальчишкой») и обрисовал их общую любовь к Арктике, отведя себе роль добросовестного труженика, горняка, и упомянув о скромных начинаниях своего отца. Он заострил внимание на суровых испытаниях, которые ему пришлось преодолеть на своем профессиональном пути, и представил в радужных тонах глобальную империю свободного предпринимательства, после чего вернулся к рассказу о том, как Шон и Том догнали его после лекции в Оксфорде и предложили сотрудничество, кажется, еще в юрском периоде.