Солдаты, сидевшие за столом, почувствовав что-то необычное в поведении Джока, наблюдали за ними молча. Постепенно в каменных стенах домика воцарилась напряженная атмосфера.

Тишину нарушил отец Майкл:

– Бог подвергает нас трудному испытанию.

Эти слова прозвучали принужденно, оставив после себя даже еще более напряженную тишину.

– Конечно, святой отец, и которую же чуму вы имеете в виду? – спросил Херити. – Чуму папства? – Он говорил с самоуверенной заносчивостью.

– Какой смысл во взаимных обвинениях? – спросил отец Майкл.

– И это он задает мне такой вопрос! – засмеялся Херити.

– Нам еще на многое надо найти ответ, – сказал отец Майкл. – Британцы заронили дурное семя среди нас, но, спрошу вас, где же это семя взросло? Разве не мы сами вырастили плод и сорвали его с ветвей?

– Это было яблоко Евы! – сказал Херити.

– Только мы называли его группой «Прово» из ИРА, – сказал Джок. – Великолепное красное яблочко с бомбой внутри.

Челюсти Херити сжались, внезапная краска разлилась по его лицу. Он положил обе руки на стол. В воздухе ощутимо чувствовался дух насилия.

– Дело сделано! – сказал отец Майкл. – Разве все мы не расплачиваемся за эту музыку?

– Что ж, расплатимся и попляшем еще, – сказал Джок. – Ты спляшешь со мной, Джозеф?

– Хватит! – прогремел голос отца Майкла. – Я прокляну первого из вас, который прибегнет к насилию!

Джок судорожно сглотнул слюну, затем тихо сказал:

– Может быть, вы правы, отец. Лучше бы все это закончилось, и мир обошелся без такого несчастья.

Херити пристально смотрел на священника.

– Я не боюсь ваших проклятий, Майкл Фланнери. Но я уважаю искренние слова, которые произнес молодой Джок. Он видит вещи так, какими они есть на самом деле.

Отец Майкл вздохнул.

– Джозеф, когда-то вы были богобоязненном человеком. Вы никогда не вернетесь в лоно церкви?