– Знали? Слухи и их отголоски, которые обсуждаются в Совете. Мы ничего не знали!

Херити закинул ногу на стену и перепрыгнул на другую сторону. Отец Майкл присоединился к нему, Джон с мальчиком последовали за ними. Тропа представляла собой темную дыру в хвойных зарослях, земля была утоптана овечьими копытами, но следов человеческих ног видно не было. Клочья шерсти висели на низких ветвях, как знаки в детской игре. Тропинка была крутой, и кое-где из земли выступали корни деревьев.

Следуя за Херити, они скользили вниз, хватаясь за ветви, чтобы замедлить спуск. В самых крутых местах им приходилось держаться за корни.

Тропинка вынырнула из гущи деревьев на поросшую травой полку с каменными ступенями, ведущими вниз к пологому лугу. Метрах в пятидесяти от края луга из высокой травы выглядывал каменный домик, у которого уцелела только половина крыши. За ним виднелся ряд огороженных камнем террас, поворачивающих вправо и уходящих за деревья, растущие по краю луга. Вдоль террас и под ними шла разбитая и заросшая травой проселочная дорога. Она поворачивала под углом к террасам, слева направо, и проходила через двое стоявших нараспашку ворот.

Рассматривая эту сцену, Джон отряхивал с одежды иголки и грязь. Все это было похоже на живую картину под названием «Мечты оставлены».

– Здесь есть кое-что, чего никогда не увидишь в сельской местности в Ирландии, – сказал отец Майкл тихим голосом. – Ворота брошены открытыми.

– Тихо! – прошептал Херити. Он двинулся вниз, через луг к дому, скользя сквозь высокую траву, как охотник, выслеживающий оленя.

Джон последовал за ним, слыша, как священник с мальчиком шелестят травой сзади.

Херити направился по дороге к первым отворенным воротам. Они прошли мимо пепелища с возвышающейся рядом кучей навоза, которое когда-то, по-видимому, было небольшим хлевом. Навоз уже порос густой травой, а на обгоревшей площадке пробивались травянистые кустики. Проселочная дорога поднималась направо вдоль каменной стены террасы, которая в начале имела высоту в два человеческих роста и снижалась до пояса метрах в двухстах впереди. Когда они прошли вторую ступеньку террасы, перед ними открылся вид на огороженные каменными стенами луга и на дорогу, которую они недавно покинули. Вдали, на противоположном склоне, меньше чем в миле от них, виднелись развалины замка.

Херити остановился.

– Ага, – сказал он.

Джон остановился рядом с ним. Со стороны священника и шедшего с ним мальчика не доносилось ни звука. Все смотрели на замок. Он возвышался в ореоле деревьев и кустов, из которых полностью выглядывали только зубчатые стены. На стенах, за завесой растительности, виднелись какие-то неровные цветные пятна. Разрушенные башни выделялись на фоне утреннего неба, как иллюстрации из туристической брошюры. Джон поймал себя на мысли, что замки, даже разрушенные, придают горизонту что-то жестокое – как обнаженные клыки.