– Томми! – воскликнула женщина в длинном вечернем халате.

– Мама!

Мальчик бросился к ней. Рядом стоял отец – он недоуменно озирался по сторонам, не узнавая ни этот пустырь, ни людей кругом, ни даже себя…

Все больше людей сбрасывали навязанное пыльцой оцепенение. Ужас и непонимание плавно перерастали в панику.

Тем временем на крыше одного из ближайших к пустырю домов сверкнула вспышка фотографического аппарата.

Бенни Трилби отпустил шнурок и в очередной раз вытер лоб платком – мятую тряпицу, покрытую чернильными пятнами, уже можно было выжимать.

Перед Бенни простиралась жуткая панорама, достойная стать иллюстрацией на какой-нибудь запрещенной в Габене и сводящей с ума открытке из серии «Кошмаритэ» доктора Рауха.

Светящийся туман все еще окутывал пустырь, но, по всей вероятности, он был уже не опасен. Лежащая в нем мухоловка растянулась почти до самого дома, раскинув лозы по сторонам. Повезло, что упала она не в сторону улицы, иначе жертв было бы в разы больше. Хотя на земле между пришедшими в себя людьми и без того лежали тела – около двух дюжин мертвых тел. Среди них были как простые горожане, так и констебли, и даже джентльмены-охотники. По-прежнему звенели колокола на полицейских фургонах, а со стороны Пыльной площади долетал вой сигнальной тумбы.

Дирижабль Пожарного ведомства, похожий на побитую и рваную дворовую собаку с развороченным брюхом, медленно снижался.

Бенни не решался поверить в то, что все закончилось. Он со страхом ожидал, что тварь вот-вот извернется и встанет на дыбы, разметывая людей во все стороны. И все же умом он понимал, что мухоловка действительно мертва. Охотник, у которого он безуспешно попытался взять интервью, справился, он всех спас. И сам при этом…

Тут Бенни Трилби увидел шевеление рядом с трупом мухоловки. Из-под одной из лоз кто-то выбирался…

– Припечатать меня на этом самом месте! – воскликнул газетчик, и в следующий миг раздался щелчок. Записывающий цилиндр, о котором репортер совсем забыл, остановился. Запись прекратила идти…

…Время словно застыло в одном мгновении. Мгновении ужаса.

Мистер Дилби, похожий, на полупустой мешок, привалился к кирпичной стене трамвайной станции. Голова его в треснувшем шлеме была опущена долу, а руки безвольно простерлись по земле, словно были сделаны из ваты.

Джаспер лежал в грязи. Его лицо и волосы были сплошь облеплены рыжей пыльцой Скверлум Каберботам.

Он машинально приподнялся после падения и поглядел на стоящих в нескольких шагах от него Полли и Китти.

Они сплелись в объятии, прямо, как там, в подземном зале, когда Полли наконец узнала подругу. Вот только это были не те объятия.