Гвардейцы открыли дверь, и Юлия вошла на веранду. Сенатор полулежал на огромном количестве подушек и смотрел на девушку. Перед ним располагался столик на низких ножках. Юлия подошла к сенатору, поставила поднос на стол и, развернувшись, пошла к выходу.

– Погоди.

Девушка остановилась как вкопанная, не дойдя нескольких шагов до двери.

– Подойди сюда.

Юлия развернулась и пошла к Орилу. Каждый шаг давался с трудом, словно к ногам были привязаны камни.

– Садись, – сенатор указал на подушки рядом с его огромным телом.

Юлия присела на самый край, сложив руки на коленях.

– Почему ты такая печальная? Вот выпей вина, – сенатор наполнил два кубка вином и передал один из них девушке. – Ты сегодня такая красивая, а это белое платье так подходит к твоим золотым волосам. Пей же, не стесняйся.

Юлия отпила маленький глоточек.

– Да, сенатор, это же вы мне его подарили.

– Да, я знаю. А что это у тебя? – он указал на порез на пальце.

– Ничего страшного, сенатор, поцарапалась, когда резала фрукты.

– Называй меня «Гней». Дай посмотрю на всякий случай, мало ли что.

Юлия повиновалась. Рука дрожала, и из пореза вновь выступила кровь.

– Ну, вот видишь, у тебя кровь. Давай я тебе помогу… – Орил потянул ее пальцы к своим губам, его рука сжала бедро девушки.

С улицы донесся шум. Это был какой-то грохот, напоминающий горный камнепад, но более ритмичный, размеренный.

– Вот дерьмо, что это там? – Орил остановился и отвернулся в сторону улицы.

Юлия заметила на столе нож для фруктов. Он лежал совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Шум на улице нарастал и приближался, теперь становилось понятно, что это крики тысяч людей.

– Опять этот плебс орет на улице, когда же эти животные научатся жить по-человечески!? – сенатор повернулся обратно. – Так на чем мы остановились?

Рука Юлии сжалась на рукояти ножа. В стену особняка что-то ударилось…