Градлон, впрочем, оказался радушным хозяином и не скрывал, на чьей он стороне.

— Купец уважает того, при ком процветает торговля. Перед королем я преклоняю колено, у императора целую край одеяния. Обоим я плачу подати. — Он поднял толстый палец, чтобы подчеркнуть важность своих слов. — Однако я плачу охотно, когда дороги и порты безопасны.

Правители городов заседали во дворце Мелата. Они собирались послать императору Аэцию ультиматум: пришли войска — или навсегда распрощайся с расположением Британии.

Британия — со всей своей симпатией или ненавистью — и прежде не возмещала империи затраченных трудов. Положим, на протяжении нескольких поколений британские свинец, олово и хлеб шли Риму на пользу. Однако этот остров стоил Риму куда больше, чем мог принести.

Теперь же, когда империя истекала кровью под безжалостными ударами варварского топора, невзгоды Британии и вовсе не заботили императора. Полагаю, Аэций больше сочувствовал последней вшивой суке на своей псарне, которой, впрочем, был столь же бессилен помочь.

Жаль тех, кто этого не понял.

Наше будущее — Британия, не задворки империи. Думать иначе — безумие. Реальность сурова — она наказывает тех, кто слишком долго ее не замечает.

С другой стороны, короли были не лучше. Они, похоже, вообразили, что самый эффективный способ отразить саксов — возвеличить самих себя: чем важнее король, тем больше трепещут саксы.

Можно не говорить, что я об этом думал.

Итак, совет начался с неразрешимого спора: кто вправе выбирать из множества королей, вообразивших, что меч Максима Вледига им по руке. Перепалка еще больше обострила и без того недружелюбную обстановку собрания.

Разумно говорили только Теодриг и Кустеннин, но к их приезду остальные настолько зациклились на собственном мнении, что других уже не слышали. А как известно, разум в таких случаях бессилен.

Каждый день, когда короли собирались в церкви продолжить спор, я приходил с ними, однако ничего не говорил, да меня никто ни о чем и не спрашивал. Я ждал, надеясь, что еще найду возможность вмешаться. Главное, не упустить эту возможность, другой скорее всего не представится.

Пока же я наблюдал за королями, пристально изучал каждого: его манеру говорить, властность, мудрость, силу. Я взвесил всех и не нашел никого, кто мог бы сравниться с Аврелием или даже Утером. Господи, прости, Вортигерн и тот был лучше!

Кустеннин бы справился, однако его королевство слишком мало и лежит далеко на севере. Другими словами, ему недостает богатства южных королей, необходимого, чтобы содержать два, а то и три двора, да еще дружину для поддержания порядка в стране. К тому же южане с недоверием относятся к обитателям полночного края — они де разбойники и невежи, немногим лучше варваров. Люди никогда не пойдут за таким королем.