Но на Острове Высоких гор

Ага.

дух Сэра возродился и назвал это место Гвинеей, и хотя он был белым, как мрамор, с волосами серыми, как гранит, он был силен и использовал знания Мороза и Снега, чтобы превратить это место в рай, которым оно сейчас остается. Он со своей Королевой породил много детей, но их любимцы – близнецы, что сидят сейчас предо мной.

Закончив рассказ, Эрзули с материнской нежностью посмотрела на Мартина Эмануэля и с грустью – на белого, женственного Посвященного Сэру.

Но Посвященный Сэру не удовольствовался этой историей.

Матушка, спросил он, почему Сэр не посещает Мартина Эмануэля, моего брата, когда тот спит, и не делает с ним то, что делает со мной?

Эрзули смутилась от стыда, ведь она не могла запретить Сэру посещать на ложе своего сына.

Так должно быть, сказала она, для сохранения нашего брака: я отворачиваюсь, а ты страдаешь под ним. Ты должен исполнить свой долг.

Затем Эрзули оставила близнецов, отныне называемых Марасса и очень святых, одних на пляже, чтобы они построили свои замечательные корабли.

В ту ночь Сэр пришел в спальню Посвященного Сэру и снова использовал своего ребенка. После того как он ушел, Посвященный Сэру пробрался в комнату Мартина Эмануэля и сказал, что с него довольно. Теперь мне следует умереть, чтобы забыть этот стыд.

Но Мартин Эмануэль сказал: «Нет, это я должен умереть. Я стану пустотой, и ты наполнишь меня. У нас обоих будет черная кожа, но ты, белый и женственный, будешь внутри. Ты должен взять кое-что у меня, прежде чем я умру.

«Что же это, брат?» – спросил Посвященный Сэру.

Ты должен взять мое знание песни и петь о наших мечтах, о нашей истории и страданиях.

«Я сделаю это, брат мой», – сказал Посвященный Сэру.

И тогда Мартин Эмануэль поцеловал своего близнеца, отдал ему свою песню и умер. Его тело стало полым внутри, как почерневший пень мертвого дерева. Его брат забрался внутрь, натянул кожу на себя и заделал разрывы, чтобы никто не узнал, что произошло.

На следующую ночь Сэр пришел в спальню Посвященного Сэру и нашел ее пустой. Тогда он отправился в спальню Мартина Эмануэля и гневно проревел: «Где твой брат?»

«Не знаю», – сказал новый особый Марасса.