Его отец изнасиловал его? Это мы видели?

Это была очень странная смесь. Похожая на сон. Воспоминания пополам со сказкой.

Кэрол вздрогнула и огляделась. Я пытаюсь собраться, Мартин. Пожалуйста, потерпи.

Она закрыла глаза и опустила руки. На ее образе появилась одежда, сначала трусики, потом платье и наконец формальный псевдокостюм, элегантный, темно-синий. Мартин представил себя в подобном псевдокостюме, но мужского образца, и почувствовал, как на его образе формируется одежда.

Так лучше, сказала она. Ее страх заметно ослабел. Они игнорируют нас, верно? Она указала на тени в масках.

В данный момент.

Он оглядел эту новую версию города. Высокие здания, окаймлявшие запруженную масками улицу, остались небоскребами, но древними, из камня и кирпича, а не из стекла и стали. Аномально большие. Они, казалось, вздымались на тысячи футов и соединялись где-то наверху, за границами видимости. Мартин учуял дым и бензин; этих запахов он не ощущал с детства.

Выглядит угнетающе, сказала Кэрол. Мы застряли в жутком месте.

Лучше, чем то, где мы были до того.

Кэрол шагнула ближе к нему. Она сдерживала страх и отвращение, но с трудом. Ее эмоции витали вокруг нее, едкие и кислые, как горький туман. Мартин не вполне понимал, что он чувствовал сам. Профессиональный интерес к происходящему смешивался со страхом. Кэрол почувствовала исходящее от него и дернула его за нос.

Осторожнее, сказала она. Не позволяй этому поглотить тебя.

Где мы? – спросил он. В том же городе, но в другом месте?

У меня такое же чувство. Обстановка другая. Может быть, оно покажет нам что-то другое – действительно покажет, на что способно.

Оно не должно знать, что мы здесь. Оно не должно понимать, кто мы.

Оно знает, что мы здесь. Ему не нравится, что мы здесь, и оно собирается показать нам что-то – выразить себя.

При этом я не вполне понимаю, что мы имеем в виду, говоря «оно», пожаловался Мартин.

Нечто, наделенное здесь властью, сказала Кэрол. Возможно, представитель основной структуры личности – или что-то еще… Модель полковника сэра, о котором ты упоминал снаружи. Напавшее на меня было серьезнее, чем обрывок кошмара.

Возможно, мы настроились на что-то, основанное на детских воспоминаниях Голдсмита, сказал Мартин. Я по-прежнему хочу найти кого-нибудь, с кем мы сможем поговорить, – какого-либо представителя. Удивительно, что мы не обнаружили признаков основной структуры личности. Где она?

Мы недавно уже пытались найти какого-нибудь ее представителя. Ты уверен, что стоит пробовать еще раз?

Я не знаю, что еще сделать, сказал Мартин. Признание на миг ошеломило его самого. Я не знаю, как мы со всем этим соотносимся… снаружи мы или внутри, игроки или наблюдатели. Но я ощущаю неловкость и беззащитность, когда просто стою здесь и разговариваю…