Скрип двери где-то сбоку. Чавкание грязи под ногами. Журчание струйки. Я почувствовал, что тоже хочется, вот только не мог снять штаны. Ну и бездна с ними, всё одно до утра выполощутся, так что я расслабился и обмочился.

Кто-то шел ко мне. Шестирунный. Несильный удар в плечо, отозвавшийся во всем теле. Заодно я понял, что руки скрутили чересчур крепко. Если меня вдруг развяжут и перетащат в тепло, плечи и локти будут болеть зверски.

— Нордур…

И еще множество непонятных слов, попахивающих руганью и проклятьями.

— Бритт, — выдавил я пересохшим горлом. — Бритт, да пошел ты в бездну!

Еще один удар, посильнее. И он ушел.

Я посмотрел на небо. Ни единого просветления, будто до рассвета еще нескоро. И зачем я очнулся? Висел бы себе и висел до утра. Глядишь, сказал бы еще чего-нибудь, а там и до костерка недалеко, хоть согрелся б напоследок. Хотя зря я хорохорился, не перед кем.

Остаток ночи длился бесконечно. Я то и дело задремывал, но стоило телу обмякнуть, как веревки натягивались и выкручивали озябшие руки. Из-за деревьев восточной полосы неба не разглядеть, и рассвет можно было угадать лишь по тому, как проступали из темноты очертания домов, деревьев, частокола, и казалось, будто бы тому причиной не начало дня, а глаза привыкали к ночи.

В лесные шумы вплетались новые звуки: мекание коз, недовольное кудахтанье голодных кур, хриплые кукаренья петухов, скрип дверей, женские окрики, тоненькие детские голоса. В меня полетел первый комок грязи за сегодня. Я с трудом повернул задеревеневшую за ночь шею и увидел белобрысого мальчугана зим четырех-пяти. И не поленился же выйти под дождь ради такого! Он смотрел на меня с любопытством и восторгом, явно кинул грязь не из-за ненависти или страха, слишком уж мал, а чтобы поглядеть, как этот страшный дядька поступит. Я оскалил зубы и зарычал, он притворно взвизгнул и убежал.

Всё же я болван! Теперь мальчишка позовет приятелей, и они ради веселья закидают меня грязью. Когда же я буду думать вперед языка? Отец учил-учил, Альрик учил, даже ублюдок Ульвид, и тот учил уму-разуму, а помог лишь Живодер.

Зачем я удрал? Сидел бы сейчас в теплом доме, щупал девок, слушал россказни полоумного Манвина. Разве Хрокр удрал бы от меня? Не удрал. И Крыс бы никуда не делся. И Тулле вроде бы теперь не отдавал болью. А со Скирикром Альрик придумал бы, как справиться. Хёвдинг хоть и казался нынче спокойным, будто забыл про Волчару и Арне, но не таков он человек, чтобы спустить это с рук. Просто он не такой болван, как я.

Нет, если в этот раз выкручусь, больше ничего без спроса Альрика делать не буду.