«Я окружил себя льстецами и обманщиками, — с огорчением подумал он. — Бездарными лизоблюдами, скрывающими от меня правду. А что еще хуже, я не могу положиться даже на родного брата. Надо исправлять ситуацию».

Великий князь повернулся к сидящим за столом и посмотрел на делающего доклад начальника пограничной стражи. Тот красный, как осенний лист чичиры (черемухи), читал по бумажке.

— Лер Кром нур, вы можете вкратце доложить истинное положение дел на нашей границе леса со степью. Куда именно вторглись новые отряды орков и как они прошли туда незаметно? Просто скажите, где сейчас эти орки? — князь говорил спокойно, но от взгляда его синих, похожих на лед глаз эльфару стало не по себе. Он ухватил рукой ворот мундира и оттянул его. Повертел багровой шеей и откашлялся. Он хотел что-то сказать, но только задыхался и хватал ртом воздух.

— Леры, я вас предупреждаю. — тихим голосом произнес князь. — Не надо приукрашивать ситуацию. Говорите правду, какая она есть. Раз уж все так нехорошо для Нас сложилось, Нам нужно знать правду и принимать на ее основе решения. Те, кто будет лгать Нам в лицо, будут казнены. Найдите в себе силы и смелость говорить правду.

Говоря это, князь понимал, какую трудную задачу он ставит перед присутствующими начальниками. Он сам их отбирал по принципу не преданности, а льстивости.

Правя Вечным лесом вторую сотню лет, он в какой-то момент уверился в своей безгрешности и не хотел больше слушать тех, кто приносил неприятные известия. В его окружении остались лишь те, кто умел быть льстивым и мог преподнести ему то, что он хотел слышать.

Но вот ситуация резко поменялась, и они все, князь обвел недобрым взглядом замерших, словно изваяния, эльфаров, все они не знали, что теперь говорить. Льстить нельзя, правду говорить смерти подобно. Их тоже окружали те, кто им льстил, а кто выбивался из «шеренги», тех гнобили, затирали и не давали продвижения. Но именно они знали правду.

— Среди вас есть тот, кто сможет четко и правдиво доложить, что происходит в Вечном лесу и в Снежных горах? — князь смотрел на чиновников, как удав, не моргая.

Делающий доклад закатил глаза и упал в обморок. Сидящий рядом начальник армейского штаба последовал за ним. Князь подошел к своему месту у стола и, взяв в руки серебряный колокольчик, позвонил. На звон в кабинет вошла стража.

— Этих двоих, — князь небрежным взмахом руки указал на бесчувственных эльфаров, — что валяются под столом, повесить на площади. Объявить через глашатаев, что они предали своего князя. — Он перевел взгляд на сидящих за столом и сурово добавил: — Их Дома объявить лишенными всех прав и выселить на границу со степью. Имущество изъять в пользу казны.