Чмокнув бабушку в щеку, Легостаев быстрым шагом направился обратно в «Буревестник». Улицы Ягужино уже опустели, солнце постепенно опускалось за кромку леса. Над аккуратными домиками и окружающими их садовыми участками сгущались сумерки. Никита миновал церковь, пересек площадь и свернул в узкий переулок, ведущий к лесу.

В памяти сами собой всплыли события другой ночи в Ягужино, когда в этой же церкви он столкнулся с троицей оборотней. Никита тогда еще понятия не имел, к чему все это приведет.

По пустой улице навстречу ему брела одинокая фигура.

Никита издалека узнал Саньку и уже хотел ее весело окликнуть, но что-то в ее облике его остановило. Дрожащая Санька растерянно оглядывалась по сторонам, крепко обнимая себя за плечи, словно ей было холодно.

Подойдя ближе, она остановилась. Никита только теперь заметил, что у нее по щекам текут слезы, а лицо такое бледное, что этого даже загар не скрывает.

– Саня? – осторожно спросил он. – Что случилось?

– Не знаю, – шепотом ответила Санька и снова поежилась. – С Аней что-то не то…

– В каком смысле?

– Она ведет себя очень странно. Я боюсь возвращаться домой… – всхлипнула Санька.

– Что произошло? – забеспокоился Никита. – Это поэтому музей сегодня закрыт?

Санька молча кивнула.

– Еще вчера все было нормально, – тихо сказала она. – Мы пришли домой, поужинали… Но сегодня с утра уже все по-другому. Я ее просто не узнаю… Даже не знаю, куда теперь идти, – сказала девочка. – Или в полицию, или еще куда… Мне сегодня даже переночевать негде… Пойду к друзьям проситься, их родители меня хорошо знают.

– Погоди, – остановил ее Никита. – Расскажи толком, что стряслось с сестрой?

Санька пожала плечами и снова заплакала.

– Пойдем посмотрим, – предложил Никита. – Я помогу, если что.

Санька испуганно уставилась на него, затем, помолчав, кивнула. Она и правда не знала, что ей делать.

– Показывай дорогу, – приказал Легостаев.

Девочка развернулась и двинулась обратно. Никита не отставал.

– Мы вчера спать легли около полуночи, – бормотала на ходу Санька. – Спим в разных комнатах. И у Аньки посреди ночи как грохнет что-то… То ли окно разбилось, то ли ваза со стола упала. Я проснулась, полежала немного, а потом, видно, опять уснула. Утром встаю – во всем доме шторы наглухо задернуты. Так, что даже свет не проникает. А Аня лежит в кровати, с головой укрытая. Я штору отдернула, чтобы посветлее было, а она как зашипит на меня. И целый день так. Ни завтрак, ни обед не готовила, только шипит… Да еще под одеяло прячется постоянно. Или с ума сошла, или случилось чего… Не знаю, что и думать.