— Император мудр!

— Император мудр!

Главный евнух и великий генерал одновременно склонились в поклонах. Шуэр выпрямился и произнес:

— Мой повелитель, раз вы посылаете в Хэфань людей своего контрольного бюро, позвольте мне отправиться в орден РР. Если в этом деле есть нечто потустороннее, мои братья помогут мне разобраться.

Некоторое время император задумчиво смотрел на него.

— Хорошо, — затем спокойно ответил он. — Езжай.

— Благодарю, Ваше величество.

Водная гладь отражала полуденное солнце. Ее пронзительный блеск выбивал из глаз слезы.

Ал сжал кулаки, словно собираясь защищаться. Его мысли путались, и он пытался обмануть сам себя.

«Отлично! Разве это не то, чего я желал? Больше нет непреодолимой преграды статуса между нами, это ли не здорово?»

Мир словно застыл в ожидании, не было ни малейшего дуновения ветерка. Лучи отраженного солнца грели кожу, но по ней бегали мурашки.

«Отчего же слова «я больше никогда не назову себя твоим учителем» так больно ударили в сердце?»

Что-то безвозвратно закончилось. Насколько масштабным было то, что ушло? И так ли неважны были все те незначительные вещи? Больше не будет веселых перепалок с Аннис. И лучшим учеником проклятого старейшины его больше не назовут. Не будет одежды пика Черного лотоса. И Шен больше… никогда не скажет, как правильно жить.

И это ведь здорово…

Ал вспомнил тот далекий день, когда набрался смелости и попросил Шена принять его в качестве личного ученика. В тот день тоже было много солнца. А сердце просто рвалось из груди.

Шен думал, что Ал его ненавидит, но все равно легко согласился стать учителем.

В какой момент Ал перестал ценить это? В какой момент этот статус стал тяготить?

Шен больше не его учитель. Это ведь… хорошо?

«Я больше никогда не назову себя твоим учителем». Уши Ала все еще слышат эти слова. Они дали под дых, врезались в сердце, с мурашками пробежали по коже.