Шен проводил его взглядом, мысленно прикидывая, что его может ждать на ужин. Хорошо бы конфеты — давненько их не ел. Он перевел взгляд на Муана, который все еще смотрел на него.

«Надеюсь, ты тоже присоединишься ко мне на ужине», — мысленно произнес он.

Муан чуть сдержался, чтобы не произнести готовое сорваться с уст заявление: «Я бы и на обеде к тебе присоединился!». Вместо этого он просто кивнул.

Шен пытливо посмотрел на него, прикидывая, обиделся ли мечник. Выглядел тот вполне спокойным и по ощущениям негодованием тоже не пылал.

— Тогда увидимся позже, — кивнул Шен и снова взмыл в воздух, чтобы побыстрее оказаться на пике Черного лотоса.

Муан проводил взглядом его удаляющуюся фигуру в алом одеянии и, последовав его совету, развернулся и направился разгребать накопившиеся дела на пике Славы. Он убеждал себя, что должен набраться терпения. Они определенно вернутся к разговору и о том, что произошло на суде, и о том, что напугало Шена ночью. Но позже, когда тот будет сам готов все ему рассказать.

Шен не пришел.

Заходящее солнце скрылось за макушками деревьев, когда Шиан, наконец, признал, что Шен не пришел.

Настроение главы ордена упало куда-то к подножию пика Золотой зари.

Вернувшись в орден, Шен не проведал его. Нашел дела поважнее.

Ярость раскаленной болью пронеслась по венам. С тех пор, как Заг смог излечить его, Шиан время от времени ощущал подобные отголоски. Старейшина пика Молочных облаков сказал, что дело в его разуме — тот запомнил ощущение и воспроизводит, когда Шиан подсознательно хочет почувствовать боль. Звучало нелепо, но в этом что-то было. Физическое воплощение душевных мук словно освобождало его от оков. И несло новые.

Шен устало перевел дух и распластался на холодном полу. Для тренировок он выбрал подземелье. Конечно, существовала небольшая возможность, что он случайно разрушит здесь все к чертовой матери и замок рухнет ему на голову, но настолько небольшая, что Шен решил не брать ее в расчет. Все же силы свои он по большей части контролировал, в чем еще раз убедился во время тренировки. Проблема возникала тогда, когда он выходил из себя. Но в подземелье не было раздражающих факторов, так что и опасности как таковой для окружающего пространства не было.

Однако Шен заметил одну странную деталь: тьмы в его мерцающей энергии стало больше, чем света. Мерцающая тьма казалась темнее, чем раньше. Или это иллюзия? Может, из-за темноты подземелья?

Это была не иллюзия, и Шен это прекрасно понял. Осознал еще тогда, когда черная энергия сожгла призрак. Внутри него нечто колебалось, словно две неуравновешенные чаши весов. И темная, отчего-то, перевешивала.