Здесь они ни о чем не догадывались. Письма с низовья на самонесущих воздушных змеях перехватывались службой Экзарха еще на входе в дельту. Почетные гости никогда не спускались в русло Струйветра. Их принимали со всеми удобствами наверху, в башнях, а потом они

350

отправлялись назад в низовье или уходили по диагонали. Я вышла из трактира рано утром, и в кармане у меня лежало штук пятьдесят записок с пожеланиями для Верхнего Предела. Они были выгравированы на золотых пластинках длиною в палец. Это было просто безумием с учетом их доходов. Теперь эти пластинки отправятся на наши сани, к остальным, всего набралось уже более двадцати кило металла, и это притом, что кое-какие со временем мы уже переплавили на винты и на оружие. Мы с Совом и с Пьетро отобрали — как сказать, самые лучшие? самые трогательные? самые красивые? Мы ничего не могли поделать со старым поверьем, что тот, кто дойдет до Верхнего Предела, сможет исполнить все свои сокровенные желания, а также все те, которые он принесет с собой. Я даже и сама о себе не могла сказать, что в это не верила. Потому и брала эти золотые записки, ведь в тех, кто нам их давал, было так много надежды! Я ничего им не обещала, просто благодарила. Частенько неделю берегла их в кармане и читала их вместе с Совом по вечерам. Ему это нравилось.

— По итогам подсчета, результаты первого тура следующие: Селем — 32, Караколь — 23!

) Раздались отдельные свистки протеста, но быстро стихли. Караколь ответил на ледяное приветствие стилита, посмотрел на меня, пожал плечами и улыбнулся, хлопая вместе с залом:

— Как-то жестко, нет? — поинтересовался я украдкой.

— Все правильно, Сов, я слегка ошибся с инверсией и завис на последних палинах. Так что все верно!

Я чувствовал, как он понемногу напрягался. Проиграть два первых тура само по себе не трагично, если, конечно, разрыв при этом небольшой. Но главное теперь — не уступить еще больше, не дать противнику уйти в отрыв.

349

— Итак, испытанием второго тура будет…

Гонг загрохотал как бешеный поверх и без того малоприятных вибраций ожидания. Серебряный винт снова стал спускаться из-под самого купола, заскользив по стержню, и остановился на медном диске. Караколь качал головой, пока винт не остановился окончательно и у него вырвалось разочарованное «пффф».

— Моновокализм на О! — заявил церемониймейстер, чуть не крича от радости.

— Нужно будет прочистить словарный дымоход, мой верный щитоносец, — вскользь заявил мне Караколь. — Соскребай все, что найдешь на О в словарном лабиринте. Сейчас будет горячо!