— Там внутри просто ветер, пронизывающий кровь! Немного проберет до мозга костей, но ничего страшного, оно того стоит, вот увидишь!

— Ладно, ладно, иду. Расскажете потом?

) Я Тальвега хорошо знал, я понимал, что у него с ветром сложились особые отношения. Он из-за своей науки геомастера имел точное убеждение, что у ветра есть происхождение, сознание и цель. Ветер был великим Шлифовальщиком с присущим ему свойством высекать и обтесывать своим потоком землю и все ее рельефы. А следовательно, он был первым архитектором мира, его осязаемым демиургом. До появления ветра не существовало ничего, кроме илистого месива, бесформенной лавы, которую нужно было осушить, вымесить, отшлифовать. Тальвегу была близка вековая идея, согласно которой ветер целился в купола холмов, в ровные линии каньонов, в плоские плато и равнины. Он даже в каком-то смысле сажал и подстригал линейные леса. Его дыхание повсюду удаляло лишнее, сглаживало нелепые бугры и глыбы, срезало гребни препятствий, что стесняли его мирное течение.

В паре с видением Силамфра, придававшем всему музыкальную окраску, концепция Тальвега выглядела весьма соблазнительно, потому что придавала смысл наименьшей флуктуации потока: если коротко, то везде там, где дуло очень сильно, ветер создавал дополнительную силу шлифовки; если же дуло слабее, это значило, что скульптор уже добился нужной ему формы. А проходящая по

258

этим формам музыка ветра, гармония, что из нее исходила, была лишь слуховым подтверждением того, что видел глаз геомастера.

В какой мере эта теория была основой их сущности? Сможет ли вераморф выдать ядро соответствующего образа? Я ждал их преображения с нетерпением.

x С самого начала наших вераморфных откровений я украдкой, с бьющимся сердцем, надеялась и просила об одном — заметить в одном из нас пусть слабое, пусть едва уловимое эхо вихря Каллирои. Пару раз Караколь оговорился, что, возможно, ее вихрь не рассеялся в тоннеле Вой-Врат. Когда Каллирою подорвало блаастом, ее пронесло над половиной Орды. Мне показалось, что я заметила крохотный отблеск пламени в Аои. Но больше всего ждала, что увижу Каллирою в Тальвеге и Силамфре, которые ее по-своему так любили.

Сов снова подошел ко мне и тихо взял меня за руку. Сначала я отняла ее, смущенная взглядом Пьетро. Сов молча устранился, и тогда уже я подошла к нему и взяла за руку. Ладонь его была такая ласковая.

Тальвег вошел в хрон и опустился на колени, приняв так называемую позу капли, уперев локти и колени в землю, округлив спину и опустив лоб на сложенные ромбом на земле руки. Это была защитная позиция при сильных шквалах. Я была заинтригована.