Ловило со слугой и священником ушли. А Блич передумал и задержался. Супруга она ему или это всё-таки какой-то глупый розыгрыш, нельзя было бросать её в таком состоянии. Он приложил к разбитой губе малышки компресс, вытер с пухлых щёк слёзы, напоил горячим молоком и уложил в кровать, накидав игрушек.

– Я просто хотела друга, настоящего друга, – всхлипнула кроха, прижимаясь к тряпичным мишкам и зайчикам, помолчала и добавила: – Это ты для меня играешь своей тенью?

– Я не играю своей тенью.

– А что же это?

Блич посмотрел туда, куда показывала малышка Лу, и узнал тень родного дяди. Улыбнулся и послал свою тень обменяться объятиями.

– Дядя, дядя… Как я рад, что ты нашёл меня… – Блич утёр слезу, – прости, что заставил волноваться!

– Да, простите. Это я его задержала, – подтвердила девочка.

– Как там дома, дядя? – спросил Блич.

Тень пожала плечами.

– Ты давно не был дома?

Тень кивнула.

– Почему?

Тень приняла облик ножа.

– А, понятно, гоняетесь за убийцей. Опасным?

Тень кивнула. Потом ткнула пальцем в Блича и превратилась в тарелку с дымящейся едой.

– Да, меня здесь очень хорошо кормят. Я ещё никогда так много не ел. И спал в тепле. Одежду вот мне Лу подарила. Не беспокойся за меня. Я же вижу, у тебя другое срочное дело. Встретимся позже у Купеческого моста. Думаю, помыкаюсь, но найду дорогу. Если ты пришёл и меня там нет, значит, я уже дома или ещё у Ловило. Сейчас идти не могу… я ещё должен побыть… со своей супругой.

Тень схватилась за голову, пробежалась по стене и потолку и превратилась в знак вопроса.

– Долгий разговор. Потом. До свидания, дядя Гулле. У Купеческого моста после того, как завершишь дела.

Тень Гулле исчезла.

– Ты же останешься на первую брачную ночь? – осторожно поинтересовалась шестилетняя супруга.