- Обыкновенно, - он опустился на землю. – Решили глянуть, что да как. Матушке твоей велели к Сомову. А ему – поднимать народ.

Хорошо.

Если так, то хорошо.

- Ты как?

- Н-нормально, - зубы еще мелко постукивали, то ли от жара, то ли от холода. – Она… ушла. В нас стреляли. Потом взорвали. Машину.

- Это я уже понял.

Голос Тихони и звучал так, что приходилось делать усилие, чтобы расслышать хоть что-то.

- Мы… шли. И сказала сидеть тут.

- А сама?

- Там.

- Понятно.

Вот Бекшееву ничего понятно не было.

- Идти можешь?

Сможет.

- Тогда я тебя к Сапожнику отведу. А там уже в город давайте, - Тихоня отряхнулся.

- А…

- А я тут погуляю. Глядишь, и нагуляю чего.

В темноте блеснули зубы. А вот само лицо Тихони казалось черным. Краска? Маска?

Идти недалеко.