Признаться, я пришел в ужас от слов моей госпожи.

— Моя леди, — сказал я, — эта чудовищная книга и так уже наделала немало бед. Разумно ли распространять ее по всему свету? Можно ли допустить, чтобы мрачная тайна обретения бессмертия через человекоубийство стала доступна многим? Что тогда станет с этим миром? И не будет ли он неминуемо низвержен в такой кровавый хаос, по сравнению с которым все библейские казни покажутся лишь детскими проказами?

Но леди Вивиен только рассмеялась в ответ.

— Не волнуйся, Вильям. В книге моего отца девять частей. В первых восьми изложены итоги его ученых изысканий: о видимом и невидимом мире, взаимосвязи материи и духа, об устройстве мироздания, о том, как с удивительной красотой и гармонией все законы высшего порядка воплотились в человеке, его душе и теле. Это те знания, которые он привез когда-то с Востока, и те, до которых дошел сам в процессе своих занятий; те знания, опираясь на которые он и создавал эликсир. Но то, как именно приготовляется ассиратум, описание кровавой внешней стороны этого процесса, и самое главное, его внутренней составляющей, основанной на заклинаниях черной магии и дьявольском искусстве некромантии, изложено в последней, девятой части, а ее я не переписывала. Без нее эта книга опасна не более чем змея без ядовитых зубов. Пусть те, кто будет читать книгу моего отца, сохранят память о нем как о мыслителе, достигшем вершин духовного познания, а не как о кровавом убийце, подпавшем под влияние темных сатанинских чар проклятого Некроманта.

Я увидел, как на прекрасное лицо леди Вивиен набежала тень, и глаза ее чуть затуманились.

— Но как лорд Марвер узнает о том, что копии книги отправились по всему свету? — спросил я. — И разве, найдя один неполный экземпляр, он не прекратит поиски остальных, догадавшись о вашей хитрости, и не станет снова преследовать нас?

— Он узнает, Вильям, — ответила мне леди. — Он связан с этой книгой, а она связана с ним. К тому же я думаю, что найду способ передать ему эту весть, и совершенно уверена, что он не сможет обрести покоя, пока не найдет все семь экземпляров и не убедится, что ни один из них не является полной копией книги. В любом случае, это даст нам время и возможность отступить и собраться с силами, чтобы рано или поздно воздать за зло и предательство справедливым возмездием, а в том, что мы это сделаем, мой храбрый Вильям, я не сомневаюсь ни на миг.

Итак, нам оставалось только ждать, когда щедро вознагражденный леди Вивиен переписчик закончит свои труды. Время шло, и эти дни, проведенные в Венеции вместе с моей госпожой, я мог бы назвать самыми счастливыми в своей жизни, если бы только не омрачали их мысли и воспоминания о моих родных да иногда приступавшая к моему сердцу тревога, когда я думал о Некроманте и его лазутчиках, рыскающих сейчас в поисках нас по всей Европе. Теперь, когда труды леди Вивиен были завершены, мы часто и подолгу гуляли по Венеции, иногда пешком, а порой нанимая лодку, ибо в этом удивительном городе каналы были вместо улиц, а гондолы заменяли повозки. Я не уставал удивляться окружающей меня красоте и величию дворцов и храмов, пестроте и яркости жизни, а еще тому особому здешнему духу, который вызывал в памяти старинные легенды о древних городах, погрузившихся в морскую пучину и лишь иногда восстающих из глубоких вод перед изумленными мореплавателями. Таким казался мне и этот город: он словно был построен не людьми и не для людей, а странными и удивительными жителями подводных глубин, и я бы не удивился, если бы ночами, когда стихает суета человеческого мира, он снова погружался бы в темные таинственные пучины к своим строителям и истинным владыкам. И я вновь не спал ночами и смотрел, как танцуют на стенах причудливые ночные тени, словно призраки тех потусторонних существ.