Александр Богданов в двадцатые годы занимался исследованиями крови. Интересно то, что исследования эти власти признали столь важными, что в Москве был создан Институт переливания крови, директором которого и стал Богданов вплоть до своей загадочной смерти в 1928 году. Еще до революции он слушал лекции Штайнера по оккультизму, а в 1908 году написал роман — так себе, фантастика про марсиан, самое интересное в котором — это детально описанная операция по омоложению организма путем переливания крови от одного человека к другому. Сейчас я думаю, что такой неожиданный интерес к работам Богданова возник после того, как доктор Мазерс вместе со своими помощниками вдруг исчез из подвальной лаборатории и из поля зрения новой власти — внезапно и без объяснения причин. Дед Галачьянца рассказывал, что его долго и безуспешно искали, а в сам подвал невозможно было войти, и его в итоге пришлось замуровать — такой там был тяжелый дух от пролитой крови, распотрошенных тел и сгустившегося в воздухе предсмертного ужаса.

Как бы то ни было, я допускал вероятность того, что подобный персонаж может скрываться в Петербурге, потому что во всем мире не найдется, наверное, места более подходящего для того, чтобы в нем мог спрятаться старый упырь. Судите сами: кровавый хаос революции начала прошлого века, затем последовавшие за ним репрессии, перестройки и перепланировки старых квартир и домов; потом война и ледяной кошмар блокадной зимы, бомбардировки и артобстрелы, а после войны — снова перепланировки и восстановление разрушенных домов. Добавьте к этому нынешнюю неразбериху в социальных и прочих государственных службах, и вы поймете, что в этом городе впору открывать приют для престарелых вурдалаков, потому что отследить тот факт, что некий гражданин живет тут сто или более лет, практически невозможно. Тем не менее, я согласился выполнить просьбу Галачьянца. Думаю, если бы вы были на моем месте и видели его глаза, то тоже согласились, даже если бы ни секунды не верили в историю про бессмертного доктора. Я назначил цену, вполне приемлемую в данных обстоятельствах, Герман без лишних слов принял мои условия, и я уехал. Не успел я еще добраться до дома, как деньги уже поступили ко мне на счет.

— И что было дальше?

— А вот дальше произошло самое интересное. На следующее утро Галачьянц позвонил мне и отменил свой заказ. Сказал, что был не в себе, извинился и предложил мне оставить всю перечисленную им сумму в качестве компенсации за неудобство. С тех пор я его не слышал и не видел.

Кардинал пригубил виски и продолжил: