– Как?! – в отчаянии вскидываю руки я.

Рокки процокал по туннелю поближе ко мне.

– Таумебы съели все твое топливо. Поэтому они выжили и размножились в топливных баках.

– Ну и?

– Большинство живых организмов погибают вне привычной атмосферы. Я умру без эридианского воздуха. Ты – без земного. Но таумебы выжили без воздуха Эдриана. Они сильнее, чем организмы Земли и Эрид!

– Верно. – Я задираю голову, чтобы взглянуть на Рокки. – Да и астрофаги довольно крепкие. Могут жить в вакууме и на поверхности звезд.

– Да! Да! – хлопает клешнями Рокки. – Астрофаги и таумебы из единой биосферы. Возможно, произошли от общего предка. Жизнь на Эдриане очень сильная.

– Да. Верно. – Я расправляю плечи.

– У тебя появилась идея. Это не вопрос. Я тебя знаю. У тебя появилась идея. Расскажи.

– Вот какое дело… – задумчиво начинаю я. – На Венере, Терции и Эдриане много углекислого газа. На всех трех планетах зона размножения астрофагов там, где атмосферное давление равно 0,02 единицы. А если закачать в камеру только углекислый газ под давлением в 0,02 атмосферы и посмотреть, выживут ли таумебы? А потом добавлять остальные газы по одному, и тогда станет понятно, в каком из них проблема?

– Понимаю, – одобряет Рокки.

Я поднимаюсь с табурета и отряхиваю комбинезон.

– Сделай мне испытательную камеру. Из прозрачного ксенонита с вентилями для закачивания и откачки воздуха. Кроме того, нужно сделать так, чтобы я мог устанавливать температуру на минус 100, минус 50 или минус 82 градуса Цельсия.

В лаборатории имелось необходимое оборудование, но почему бы не воспользоваться преимуществами более продвинутых материалов и конструктивных решений?