Стратт кивнула Мельникову. Тот вытолкнул меня из трейлера и, скрутив, потащил по дорожке.
Я вывернул голову и сипло прокричал в дверь трейлера Стратт:
– Вы не имеете права!
– Подумайте о детях, доктор Грейс! – ответила она, выйдя на порог. – О всех детских жизнях, которые вы спасете. Подумайте об этом!
Глава 24
Глава 24
Ах, вот оно как! Теперь я вспомнил. Я не отважный исследователь, благородно пожертвовавший жизнью ради спасения Земли. Я насмерть перепуганный человек, который в буквальном смысле лягался и орал, не желая присоединяться к миссии.
Я трус.
Все это разом возникло в голове. Я сижу на табурете и тупо пялюсь на лабораторный стол. Сначала я был близок к истерике, а теперь… еще хуже. Я словно в ступоре.
Я трус.
Я, конечно, догадывался, что я не самый лучший кандидат на роль спасителя человечества. Я обыкновенный парень с генами кома-резистентности. И уже смирился с этим. Но оказывается, я еще и трус.
В памяти всплыли прошлые эмоции. Ощущение паники. Теперь я помню все. Абсолютный, всепоглощающий ужас. И боюсь я не за Землю, не за человечество, не за детей. А лично за себя. Я в дикой панике.
– Черт бы вас побрал, Стратт, – бормочу я.
Больше всего бесит то, что она была права. Ее план сработал как по нотам. Память ко мне вернулась, но я уже настолько вовлечен в миссию, что готов отдать всего себя ради победы. Конечно, я и раньше был готов отдать всего себя. А что еще мне оставалось? Позволить погибнуть семи миллиардам людей назло Стратт?
В какой-то момент Рокки спустился по своему туннелю в лабораторию. Не знаю, сколько времени он тут провел. Эридианцу не обязательно было приходить – с помощью сонара он мог «видеть» все, оставаясь в командном отсеке. И тем не менее, он здесь.
–
– Да.
–