С легким недоумением «ведь только что» я почесал еще раз полупопие и, поддернув одеяло повыше, пошел в туалет. Перед дамами необходимо быть в полном соответствии, хоть даже и без трусов. Туалет меня встретил тускло горящей лампочкой ватт в двадцать и троном, обложенным кафелем. Не, реально три ступеньки, фаянсовое чудо и торчащий над всем этим великолепием сливной бачок. Свисающая сбоку бачка цепочка с белой мандулой на конце завершали картину. Это в какие же бебеня меня занесло, что тут до сих пор такие раритеты стоят? И даже рабочие, в чем я убедился, смывая результаты своей жизнедеятельности. Нет, точно надо будет запомнить место и водить потом сюда экскурсии.

Выйдя из туалета, я пошел к медсестре. Она услышала шлепанье моих босых ног и, не поднимая головы, негромко произнесла:

– Больной, немедленно вернитесь в палату.

– Дайте стул, пожалуйста, заснуть не могу, – зашел с козырей я. Отношения с персоналом надо налаживать сразу же, покормят получше или обслужат побыстрее. А если женщину удивил – значит, половину уже сделал.

– А зачем вам стул? – наконец подняла она на меня голову. – Э-э-э, это вы?

– Это я, – поправив одеяло, согласился я, – а стул нужен, чтобы лампа в коридоре не мигала и не жужжала.

Кажется, переборщил. Широко открыв глаза, на меня смотрела хрупкая девочка в белом халате. Из видимого наряда выделялась косынка, завязанная сзади, которая своими явно накрахмаленными крыльями придавала ей вид адептки какого-то медицинского божества.

– Э-эй, есть кто-нибудь дома? – я пощелкал пальцами перед ее лицом.

Отлипнув, она гулко сглотнула и, не отрывая от меня взгляда, начала вставать.

– Больной, вы только не волнуйтесь, все будет хорошо, все уже прошло… – опасливо глядя на меня, начала бормотать она. Да она меня боится! Едреныть, и что тут такое происходит?

Увидев, что я не собираюсь на нее кидаться, да и вообще тоже немного удивлен, она собралась с духом и, немного заикаясь, произнесла:

– В-в-вы тут постойте тихонько, а я за дежурным врачом схожу, хорошо?

Выдав путем кивка головы однозначное согласие на оба пункта, я пронаблюдал за огибающей меня по кругу медсестрой, еще немного напугав ее этим. Вопросов становилось все больше, а ответов по-прежнему не было. Оставшись один на посту, я огляделся. Закуток размером с палату. Стол, на нем старинная настольная лампа, учебник, тетрадь. Стул… Я чуть приподнял его. Тяжелый, сваренный из железок, с подушкой, покрытой кожей молодого дерматина. Меня точно выдержит. Стоящие друг за другом вдоль стены две кушетки. Стеклянный шкафчик со стеклянными же полочками, на которых стояли какие-то пузырьки. Окно, опять без штор. Я перевернул учебник обложкой к себе: «Гистофизиология». Офигеть, я такое и про себя-то читаю с трудом, а они это учат. В окно виднелась проходящая рядом дорога, за ней какие-то обшарпанные дома и где-то вдалеке торчала труба то ли ТЭЦ, то ли завода. И если судить по листве на деревьях, то сейчас лето или весна. «А ведь когда уезжал, еще зима была», – пробормотал я, проведя еще раз рукой по щетине на голове. Опять сильно зачесалась задница. Да что же это такое…