– Что они говорят?

– Не знаю.

– Ты не взял… этот? Переводчик?

Дафид показал ему квадратик, молчание которого говорило само за себя.

Тоннер беспомощно выдохнул. Из глубины памяти прозвучал голос Илси: «Попав в трудное положение, Тоннер становится мелочным. Патологическое избегание».

– Учитывая контекст, я бы предположил, что речь идет о сопротивлении, – подал голос Кампар.

– Или о том, что наш проект завершен соответственно их желаниям, – отозвался Тоннер. – Мне кажется, все вы недооцениваете важность нашей работы. Посмотрите, сколько разных видов они загнали под один зонтик. Если мы сумеем накормить их всех из одного источника, то будем на вес золота.

– Не так громко, – предупредила Джессин.

– И с заговором мы покончили, – сказал Тоннер. Дафид скривился. – Без нас они бы ни черта не узнали. Мы окупаемся. Еще как окупаемся. Неплохо бы, чтобы они это признали.

Каррикс с черно-красными лапами переместился, встал перед великаном, подогнул под себя ноги и молитвенно склонил голову. Дафид слышал его голос – то, что считал его голосом, хотя тот шел не с помоста. Лилиеголовые собаки передавали звук, как динамики.

Он оглядел полукруг выстроившихся за великаном карриксов-солдат. Возможно, почетный караул. Видно, этот тип слишком важен, чтобы ему прислуживали простые инопланетяне. Один из солдат привлек его внимание. Дафид не сразу понял почему. Большой, но не больше других. С ярко-зеленой скорлупой. Больше библиотекаря – любого библиотекаря, – но выглядит карликом рядом с великанами на помосте. А вот форма головы необычная. Будто в детстве от нее отгрызли кусок…

Он вспомнил. В уме разом сложилось все, будто он знал все заранее и теперь только припоминал. У библиотекаря перед коридорным вороном было три шрама, таких же, как у этого солдата. Библиотекарь пьющих ночью – тот, которому сломали ногу, – преобразился в зеленого солдата на помосте. Переводчик запнулся, когда он разозлил своего библиотекаря. Система затруднялась переложить единое, общее понятие карриксов в понятное человеку: «Природа и место в обществе». То, чего не выбирают животные. Как и карриксы. Карриксы меняются соответственно социальному положению. Занимаемое ими место в обществе в буквальном смысле меняет их природу.

Те, что одержали победу, более пригодны. Потерпевшие поражение стоят ниже их, потому что провалились. «Вероятность несущественна». Так сказал библиотекарь, но под вероятностью он подразумевал выбор. Что случилось, то случилось. Что нет, нет. Вид или полезен для карриксов, или бесполезен. Они правят миром, потому что правят. Другие виды не правят, потому что не правят.