Нет. Это Вивьен во плоти возрождает мою веру. И у нее получается. Черт возьми, у нее всегда получается зажечь то, что тлело, одним лишь прикосновением губ.

– Хорошо, – выдыхаю я. – Говоришь, надо умереть всем? У меня есть идея. Она отвратительная и самая идиотская из всех, что я мог придумать, но тебе понравится.

***

Когда полудохлое тело Девиса умещается в багажник «Понтиака», я захлопываю крышку цвета голубого металлика и наконец-то выдыхаю.

Не верится, что это все происходит со мной.

Еще пару дней назад я был уверен в своей стабильной жизни. Я знал, чего ждать от каждого нового дня. У меня были планы, определенные цели и почва под ногами. А теперь я снова там, от чего бежал.

А бежал ли на самом деле?

Может, я мазохист? Может, я пытался побороть самого себя?

Я понятия не имею. Но одно знаю точно: я с той, с кем хочу быть везде. И в воде. И в пламени. И в совместном самоубийстве. Пусть и нереальном. Но я дрожу так сильно, будто стою на крыше небоскреба и решаюсь делать ли тот самый шаг.

– Ты готова? – Я сжимаю Вивьен в своих объятиях. Не хочу ее отпускать. Не хочу, чтобы она садилась в эту машину.

Она кивает и зарывается носом в мою шею. Мои руки вцепляются в нее еще крепче. Я подталкиваю ее к капоту машины, которая сейчас служит для нас одним батискафом50 на двоих.

Сейчас решиться все: утонем либо всплывем.

Всплывем, Вивьен, клянусь, всплывем.

– Я поведу. – Ее голос тает на моих губах.

– Ни за что.