– Да, прямо такое же чувство, когда тебе в планетарии рассказывают, какой ты маленький в сравнении с Землей, а она – с Солнцем, а Солнце – с Солнечной системой и…

– У меня сейчас начнется паническая атака. – Он, впрочем, рассмеялся этим своим откровенным ненавязчивым смехом, от которого воздух вокруг сделался чище. Ну – да. Именно такое чувство.

В тишину ворвался гул подходящего поезда. Джейми посмотрел на меня:

– Да и нет у нас с тобой времени обо всем этом гадать.

Я кивнула:

– Верно. До подсчета голосов осталось меньше двух суток. Если, конечно, Присцилла сегодня достигла цели своей речью.

– Кажется, достигла, – ответил Джейми с уверенностью, которой я не испытывала. – Ей, похоже, удалось доказать, что она… ну… человек.

Глаза наши встретились.

– В смысле? Она правда кажется таким уж недостижимым идеалом? – спросила я.

Он, без малейшего колебания, ответил:

– Да.

На меня накатила волна ревности, совсем неуместной.

– Ну, так я тебе, приятель, скажу как ее дочка: никакой она не идеал.

Джейми попытался не улыбнуться в ответ на мое раздражение.

– Да знаю я, что не идеал. Просто выглядит идеальной.

– Это верно. – Я вздохнула. – Надеюсь, что, если она победит, ей типа полегчает и она – ну не знаю… перестанет зацикливаться на том, чтобы быть американочкой с рекламного плаката. И тогда, может, она не продолжит заниматься тем же самым, когда вырастет, – и жизнь моя станет гораздо проще.

– Ты считаешь, именно в этом ваша главная проблема? – Он серьезно посмотрел на меня.

И было что-то такое в этом его вопросе, из-за чего семечко сомнения, которое давно уже набухало у меня внутри, внезапно проклюнулось.

– Да я сама не знаю. Мне кажется, тут дело не в самом этом конкурсе, а в том, какое значение он имеет для Присциллы. В общем, поцапались мы с ней из-за того, что меня тоже номинировали, а я отказалась участвовать.

– Тебя номинировали на королеву бала?