Кая выстрелила в третий раз – в унисон ее выстрелу прозвучало еще три с разных сторон, и, судя по звукам, кто-то торопливо перезаряжал оружие.

Сандр взревел, и с кончиков его пальцев сорвалось еще две молнии – но бледные, неуверенные. Неопасные – почему-то Кая была в этом уверена, хотя ни одна сила на свете не заставила бы ее вылезти из укрытия и отправиться проверять.

Теперь Сандр не кричал – шипел от боли. В его теле было по меньшей мере с десяток пуль. Ожидай он засады, им вряд ли удалось бы его одолеть. Кая не знала почему, не знала, как это возможно, но его силы были нечеловеческими.

При мысли о том, на что он способен там, откуда явился, Кая похолодела – но продолжила перезаряжать, хотя руки тряслись.

Любой человек упал бы от полученных ран, умер на месте.

Сандр все еще стоял – всего мгновение, – и Кая снова подняла пистолет – когда он вдруг тяжело шагнул назад, в прореху.

Темная пустота приняла его в свои объятия, и прореха закрылась – мгновенно, как по щелчку, и вот уже не было ни следа от нее на стене лаборатории, твердой, холодной, и Кая выбиралась из своего укрытия – почему-то все звуки доносились теперь как будто издалека – и опускалась на колени рядом с одним из тех, до кого дотянулась молния Сандра. Его лицо было обезображено, будто он сгорел, сгорел заживо, – и она вспомнила страшные крики, которые слышала во время атаки, – но Кая все равно узнала бы его – медвежью фигуру, лишившуюся разом своей неуклюжести.

Люди выползали из укрытий, кто-то кричал, кто-то оттаскивал еще одну жертву молний куда-то в сторону, видимо, еще не поняв, что уже не помочь…

Пистолет выпал у Каи из рук.

Она не могла думать ни о Сандре, ни о закрывшейся прорехе, ни о том, что все это могло для них значить.

Сидя рядом с Помом на холодном полу, она горько плакала.

Глава 31. Артем

Глава 31. Артем

Артем не знал, как долго они ждали.

Боги молчали – все, даже Ремистер. Молчала Тофф – только ярче и ярче разгоралось сияние ее лица, как будто отвечая на пульсацию прорехи в воздухе.

Молчала Лиелита – острые когти сжимались и разжимались в такт движениям покрытой жесткими перьями груди.

Молчала Верфетуйя – медленно переводя взгляды обеих пар глаз с центра поляны на лес: там уже пришедшие в себя поскоэли безуспешно пытались пробиться к ним сквозь невидимую стену.

Среди них носился, разбрасывая их как перья, Воргнон, разъяренный, разочарованный. Артему не надо было слышать его мысли, чтобы знать: он боится, что божественные силы от него ускользнут.

Сам он отдал бы все ради того, чтобы нырнуть в прореху вслед за Сандром – несмотря на выстрелы и крики. Но боги не отпустят его – это он знал точно. И был еще Ган – начавший приходить в себя, но все еще слишком слабый.