– Все не так! – Голос Саши дрожал, но она говорила быстро и страстно. – Кая, она сказала, что никто не пострадает, сказала, что…

– Я, кажется, велел молчать! – рявкнул Север и с силой тряхнул Сашин стул.

– Что вы делаете? – закричала Кая. – Прекратите!

Север замер, кажется, в недоумении.

– Я думал, ты порадуешься. Что сможешь сделать, что должно, сама.

– Что должно, – тупо повторила Кая. – Что?

Она увидела, как по бледной, очень бледной щеке Саши сбегает слеза.

– Предатели не заслуживают жизни, – сказал Север просто, как будто говоря о повседневных заботах вроде охоты или урожая. – Даже если будет суд, – Каю царапнуло это «если», – результат один. Казнь. Так какая разница? Никто даже не узнает. Это Сокол нужно будет казнить публично – слишком многим она насолила. Но эти детки… Я слышал, что они сделали. Я вижу, как вы с ней смотрите друг на друга – даже сейчас. – Он шутливо погрозил Кае пальцем. – Даже на пороге смерти она ненавидит тебя так, что мечтает поменяться с тобой местами. Столь сильная ненависть – не меньшая редкость, чем сильная любовь. Такие вещи нужно ценить. Видишь, Кая? Я все замечаю! Считай это моим подарком за твой маленький вклад в происходящее.

– Ты что, совсем больной? – Кая почувствовала, что переходит черту, – но ей было плевать. – Я не хочу их убивать. Я вообще не хочу, чтобы их убивали.

– Понимаю. – Маска сокрушенно качнулась, сочувственно, понимающе. – Наказывать – всегда так неприятно. Кто в здравом уме может получать от этого удовольствие? Но наказание – неизбежная часть жизни, Кая. Если ты хочешь чего-то стоить, хочешь менять жизни других людей – тебе придется научиться наказывать… и не отводить при этом взгляд.

– Я ничего не хочу, – устало сказала Кая. – Не хочу менять жизни других людей. Не хочу чему-то учиться. Я хочу, чтобы ты отпустил их… Пожалуйста.

Север покачал головой:

– Да уж… Вы с моим племянником поистине два сапога пара. Впрочем, чему удивляться? Все дети ленивы и не хотят ничего, кроме удовольствий. Но рано или поздно детям приходится взрослеть. – Его голос изменился, стал из бархатного холодным и гладким, как льдина. – Тебе тоже придется. Если ты не готова убить их сейчас – пусть живут. Пока что. – Он властно кивнул ей. – Идем со мной. Маленький город требует постоянного присутствия. Управлять большим городом можно откуда угодно… Мы с тобой подождем его вместе. Там, внизу.

– Может случиться что угодно, – сказала она не потому, что хотела предостеречь Севера, а потому, что при взгляде на плачущую Сашу и безжизненного Шиповника вдруг остро почувствовала, что хочет жить – несмотря на скорбь, несмотря ни на что. – Артем говорил, что-то случится сразу после…