- Именно этим и занимаются фейки, - парировал Ратманов, - их цель как раз – поразить до глубины души и не позволить разуму одержать верх. Зачем нам корабли в небе?

- Всякая новость, вызывающая всплеск эмоций, по своей сути манипуляция, - спокойно ответил Вольгерд. – Нам тоже следует прибегнуть к манипуляции, и У Ма с этим поможет. Он и его сородичи вмешаются в работу проекторов в самый последний момент, и сделают это без обращения к каналам ОрСИ. У «синеоких» есть собственные средства. Никакой стрельбы, конечно, не будет, но дружественные корабли останутся.

- А вы точно уверены, детектив, что робжипты не откроют огонь? – озвучил Антоновский главные сомнения. – Вдруг все это провокация с их стороны?

- У Ма не обманывал меня, когда говорил, что мечтает о мирном сосуществовании. Я считаю его человеком чести.

- Но он не человек! В том-то и дело.

- Но у него есть честь, - возразил Вольгерд. – Робжипты по-прежнему привержены дипломатии и первыми на нас не нападут.

- Наивный ответ, - обронил тихо Ратманов. – Нет, в целом я вам, детектив, конечно, верю, У Ма действительно приверженец мира. Вот только помимо У Ма полно и других «синеоких», не столь толерантных к землянам. Это, увы, не секрет.

- На орбите много кораблей малого тоннажа, - сообщил Симроновский. – У Ма мог врать об их мирной миссии, но мог и не врать. Нет данных о том, чем они занимаются.

- Что дало повод сомневаться? – уточнил Антоновский, который словно искал подтверждения собственным опасениям.

- Внешне эти «пчелки» выглядят как суда класса земля-космос. Я имею в виду, что у них есть жала и они способны летать и стрелять в атмосфере. Большая их часть крутится у орбитальных платформ. Они принимают на борт грузы или пассажиров и сразу отчаливают, а их место занимают другие. Там творится полная чехарда, но я обратил внимание, что около десятка кораблей держится на расстоянии и в погрузке не участвует. В принципе, разумная предосторожность, если что-то пойдет не так. Но это может быть и ударной группировкой. Разнести в клочья столицу можно силами десяти кораблей, причем, особо не напрягаясь.

- Эй, мы же не собираемся открыть огонь по «синеоким»? – воскликнула Умила, которую присутствующие по привычке давно перестали замечать. – А то начнете сейчас их сбивать или угрожать им. Если что, то я против!

Первым на ее реплику откликнулся Борич, остальные усердно подыскивали слова и прятали усмешки – в том смысле, что ее забыли спросить. Лишь Маша одобряюще погладила ее по руке.

- Мы потому и затеяли интервью, что сбивать робжиптанские корабли нельзя, да и просто невозможно. Секретность – главное оружие Доры, - пояснил Вольгерд. – Если мы успеем огласить во всеуслышание планы по разрыву отношений с Робтау и объявим об успешном создании прямых некомпенсированных переходов, то тем самым отменим саму возможность провокаций и диверсии. Самый большой страх Доры и, соответственно, дефектного Иерарха Навинии – это полная гласность вне контроля ОрСИ. Едва правда всплывет на наших условиях, то мы окажемся на виду и станем неинтересны в качестве мишеней. Наша гибель ничего не изменит и усугубит положение Доры. Ей придется перестраиваться на ходу, а ресурсы ее ограничены.