— Да ясно, ясно… Ой, кстати, а где дети?

— Туточки. Все здесь. Александр обо всём позаботился.

Не мужчина, а мечта…

Лорд вернулся очень скоро. В руках он нес поднос с едой. Я посмотрела на большую чашку чая, горячий омлет и булочку с маком, и ощутила острое желание расцеловать этого невероятного человека.

И я обязательно это сделаю! Но для начала стоит поесть. Не хочется упасть в обморок будучи в процессе…

— Расскажи, что было потом. После того, как я потеряла сознание, — попросила, с жадностью приступая к еде.

— Ничего примечательно. Приехала полиция. Они вытащили Клауса из кустов, в которые он так удачно упал, и отвезли его в участок. — Мужчина пожал плечами и договорил: — Не волнуйся. Он больше никогда тебя не побеспокоит.

Я вздохнула.

— Кто знал, что он станет таким… Интересно, в какой момент он возненавидел всех нас?

— Всегда. Он всегда вас ненавидел. Впрочем, как и весь мир.

— Думаешь?

— Уверен, — Калиостро заглянул в мои глаза и признался: — Я умею чувствовать эмоции людей. Это ещё один мой талант. Например, я с самого начала знал, что ты и правда потеряла залог.

— Почему же?

— Ты злилась. Злость не свойственна лжецам. Лжецы испытывают страх. Именно тогда я понял, что дело нечисто и начал разбираться.

— То есть ты с самого начала знал, что за всем стоит Эмиль?

— Увы, но нет. Правда раскрылась совсем недавно. Я связался с хозяином торгового павильона и очень «вежливо» с ним поговорил. Знаешь, почему тебе отказали в покупке товара? Да-да, из-за Клауса. Твой друг щедро заплатил ему за это. Я было хотел рассказать тебе об этом, но вдруг ко мне прибежал Джимми. Он рассказал о том, что вы с Эмилем помирились. И тогда мы решили действовать тоньше…

Так вот куда бегал Джимми. И вот откуда у него подвеска…

— Это какой-то защитный артефакт? — спросила, дергая за цепочку.

— Не «какой-то», а очень сильный. В мире всего три таких. Этот кулон нейтрализует абсолютно любой яд. Я давно знаю Эмиля. Его характер мне понятен. Я предполагал, что он поступит именно так. Потому попросил Джимми спрятаться в кабинете.

— А если бы я не пошла в кабинет?