Только наука бесконечна. Науке не ведомы ни месть, ни эмоции. Она выше грубых вопросов – кто вправе жить за посягательство на чужую жизнь, а кто обязан умереть. Только благодаря науке Кейси чувствовала себя живой. И после пятилетнего запрета они снова вместе.
Девушка глубоко вздохнула. После краха Территории 4 ей не позволили произнести посмертную речь, пришлось выступать с текстом, написанным для нее К2П. Что ж, это было разумно. Позже она осудила территории, которые отвергли операцию «Перезагрузка». Раскрыла название компании, убившую Силию, и тем самым заложила бомбу.
В этом раз Кейси не выбирала ни то, ни другое. Она приложила руку к груди, почувствовала сердцебиение.
– Посвящается моей сестре.
В доме на Материке-660 проекция девушки появилась в гостиной Леоны.
– Ты умерла четыре месяца назад.
В госпитале Территории 4 ее голограф высветился из старого монитора.
– У каждого своя версия того, что случилось.
В модулях восьми экогородов ее слова прокатились эхом в Интрафейсах жителей.
В мастерской тела Стратума-22 темноволосый, темноглазый юноша приостановил работу, чтобы ее послушать.
– Правда в том, что ты мертва для этого мира, который отравил тебя и продолжает отравлять других.
Были бы выселены виновные утечки, если бы Дэвид Мизухара не покрывал их? Было бы это правильным решением? Как волновой эффект их выселения мог оказать влияние на других, полагающихся на ДОМ как на средство приема в экогород? Например, на большую семью Меридиан? Кейси не знала. Она не Дженева и не Коулы. Она плохо разбиралась в
Однако одно ей было известно точно:
– Никто из нас не живет без последствий. Наши личные предпочтения не являются по-настоящему личными. Потребности одного человека будут отрицать потребности другого. Наши привилегии могут навредить как себе, так и другим.
Кейси умолчала об их с сестрой вылазках на остров на арендованной из пляжного магазина лодке. Некоторые тайны лучше оставить в море.
Девушка посмотрела на лица, устремленные на нее из Стратума-25, и увидела Силию. Это был не побочный эффект, не галлюциногенный дым и не результат взлома, испортивший ей зрительные накладки. Это был мираж разума, настолько реальный, насколько хотело сердце Кейси.
– Ты стала жертвой чужого заработка, – обратилась она к сестре. – Заплатила своей жизнью за жизнь других. Ты разделяла веру многих в то, что свобода жить так, как мы хотим, и есть право.
Кейси прижимала руку к сердцу до тех пор, пока не перестала чувствовать сердцебиение.