– Сняла с языка.

– Вот имя, известное миру: Кейси Мизухара. Главный научный сотрудник операции «Перезагрузка». Вы бы отнесли ее к числу привилегированных?

– Абсолютно, – без запинки ответила Меридиан. – Я думаю, она играет в спасателя.

Неправда.

Прежде чем переехать из модуля Мизухара и разорвать контакт с Дэвидом, Кейси отправила отцу заявление семьи Меридиан на переезд в экогород, пригрозив, что откроет правду о прикрытии К2П Йорквелл Компанис. Конечно же, серьезных намерений так поступить у нее не было, как и самого досье.

Посвящать в это бывшую подругу девушка не стала. Они не стремились восстановить отношения. Переписку. Дружбу. Оглядываясь назад, Кейси видела однобокость разрыва, но хранила молчание. Как и во многих областях своей жизни, она позволяла другим определять условия. Кто виноват? Она? Меридан? Девушка не знала. В школьное время они были детьми. Одиннадцать лет спустя переросли друг друга и обрели независимость, каждая в своей области. Кейси – в науке. Меридиан – в экспертном мнении. Девушка не испытывала враждебности к бывшей подруге. Не все молекулы предназначены для химической связи.

Минута прошла. Кейси закрыла ленту новостей и бросила последний взгляд на море.

Если Леона не согласится на ботов-реконструкторов, то причал наверняка затонет. Что ж, пусть так и будет: с практической точки зрения он бесполезен. Кейси вспомнила ту глупую девочку, что стояла здесь однажды. Неуверенную в себе, примеряющую чужие эмоции. Услышала его голос…

Голос. Прямо сейчас. Пронесся над волнами.

Каковы шансы? Достаточно высоки, чтобы Кейси повернулась на звук, но достаточно низкие, чтобы задуматься, не галлюцинации ли у нее. Или взлом?

Вероятность того и другого, к сожалению, еще ниже. Как у любого общественного деятеля, биомонитор Кейси был напичкан наноботами для борьбы с биотеррором. Ее сетчатка, мозг и ДНК, а также клетки кожи защищены технологией антивзлом. Она – крепость, недосягаемая для хакеров. Непроницаемая, во всех смыслах слова.

В отличие от Актиниума, чей полупрозрачный голограф появился в конце причала. Кейси тщетно пыталась поймать нить к его физическому телу. Зубы скрипели, виски сдавило тисками. Слова эхом звучали в голове.

«Я надеялся найти тебя здесь».

– Это была хорошая попытка, – заметил он, приближаясь.

Внешний вид голографов, как и их безопасность, за последние годы значительно улучшился. Голограмме Актиниума даже удалось изобразить движение ветра в отросших волосах юноши, в растрепавшейся челке. Он похудел, черты лица осунулись. С плеч свисал распахнутый черный плащ, под которым белая футболка облегала ребра. Щетина оттеняла подбородок, но глаза не изменились.