– Нет! – Рейна кашлянула и предприняла попытку скрыться в своей комнате без дальнейших объяснений, но часовой ее не отпускал.
– Что ты собираешься делать с ножом? – Он сделал шаг навстречу Рейне и нахмурился. – Ты же не хочешь расправиться с бедным парнем?
– Вообще-то именно это я и собираюсь сделать. Я голодна.
На секунду Найф даже задумался, говорила она серьезно или нет; Кассиопей, будто подтверждая его худшие опасения, жалобно заскулил.
– Не беспокойся, это просто шутка. Я собираюсь подстричь ему когти.
– Подстричь когти? Посреди ночи?
– Именно! – она попыталась изобразить улыбку, и мангуст снова укусил ее за руку.
– Ай!
– И тебе не нужна помощь?
– Нет, спасибо, я справлюсь.
Найф ничего не сказал в ответ, и Рейна вернулась в свою комнату.
Она закрыла дверь и поспешила в ванную. Там она опустила Кассиопея на пол.
– Пожалуйста, стой спокойно!
Он рычал и дергал лапами, когда Рейна снимала с него повязку.
Потом она отпустила его, и он зашипел на нее, прежде чем со скоростью ракеты вылететь из ванной и спрятаться под кроватью. Там он, судя по всему, собирался зализывать свои душевные раны.
Рейна повертела повязку в руках. В нее что-то было завернуто. Она осмотрелась, чтобы убедиться в том, что она одна в комнате. Затем развернула повязку: там была белая бумага для письма. Ее сердце бешено заколотилось, когда она поднесла ее ко рту и лизнула.
Один. Два. Три. Она мысленно считала секунды. Четыре. Пять. Шесть. Она слышала только свое сердце, которое взволнованно билось, заставляя кровь пульсировать в висках. Затем на листе появились тонкие линии. Они слились в единое предложение.