— Она не проснется сама, — очень тихо произнес Андрей.

— Что?!

Болезненно сжалось сердце, от лица отхлынула кровь. Женщина тяжело облокотилась о стол.

— Можно мне присесть? — Не дождавшись разрешения, клиентка рухнула на стул. От неуклюжего толчка старый стол зашатался, и проснулся компьютер. Темный монитор вспыхнул. На нем появилась фотография красивой юной певицы с открытой белозубой улыбкой — Анастасии Соловей, журналистами прозванной Нежной Соловушкой, дочери Аллы Викторовны. Она выглядела хрупкой и беззащитной, и лишь близкие знали, что под внешностью фарфоровой статуэтки скрывался негнущийся стальной стержень.

— Ее душа покинула тело и не может вернуться, — буднично, точно объяснял правила написания сложного слова, вымолвил колдун.

Вдруг он резко повернул голову, следя глазами за стремительными перемещениями невидимки. Секундой позже он повернулся вокруг своей оси и, замерев, улыбнулся пустоте. От жутковатого зрелища гостья оцепенела, забыв, как дышать.

— Она хочет проснуться, — сощурившись, вымолвил Андрей. — Говорит, что не успела спеть свою лучшую песню.

У клиентки зашевелились на голове волосы. Именно так частенько поговаривала дочь, прятавшаяся в музыке от утомительной болезни!

Настасья с самого детства страдала аллергией на самые простые вещи: еду, шерсть, медикаменты, пыльцу цветов — список тянулся до бесконечности. В конце концов, как выяснила полиция, именно анафилактический шок на банальное лекарство от простуды стал причиной комы. Она упала без сознания посреди большого концерта, посвященному женскому дню, и больше не очнулась.

Уже месяц опутанная трубками девочка лежала в больничной палате, похожей на гостиничный номер, и до ужаса напоминала мертвую. За нее дышал специальный аппарат, а другой — гонял по венам кровь. Судорожно удерживая в кулаке последние песчинки надежды, мать мечтала, чтобы дочь снова назвала ее насмешливо-ласковым прозвищем «мамусенька».

— Вы напрасно сняли деньги со счета, — снова произнес колдун, внимательно прислушиваясь к неразличимому для нормальных людей голосу с того света.

Женщина вцепилась в сумку, где в кармашке лежал конверт с купюрами для оплаты колдовских услуг. Соседка по дому так и не раскрыла секрета, сколько заплатила мальчику-магу за помощь, а потому Алла Викторовна выгребла со Сберкнижки все накопления до копеечки.

— Вы указываете мне на дверь? — едва шевеля языком, пробормотала визитерша. Во рту стало горько. Она вдруг поняла, с каким отчаяньем хваталась за мысль о магическом вмешательстве. Колдун не хотел ее денег, а значит, не собирался помогать.