— Этому тридцать пять тысяч лет. Работает лучше всего, что производят современные заводы. Знаешь почему?

— Потому что мы не понимаем принципов?

— Потому что работает как задумали создатели. — Тейн убрал артефакт в специальный контейнер. — Корпорации не просто ограничивают исследования из жадности. Они боятся того, что можно найти.

— Чего именно?

Тейн сел напротив Алекса, его голос стал тише:

— А ты знаешь, где реальная власть в галактике?

Алекс задумался. Джек говорил о корпорациях, но, возможно, есть что-то еще.

— Наверное, у финансового капитала? У тех, кто контролирует банки и кредиты? Мууны?

Тейн рассмеялся, но смех его звучал горько:

— Нет, парень. Деньги — это инструмент, но не источник власти. Реальная власть у тех, кто контролирует технологии. И это даже не производство.

— Не понимаю.

— Смотри. — Тейн активировал небольшой голопроектор. В воздухе появилась схема галактики с отмеченными торговыми путями. — Кто определяет, какие технологии будут развиваться, а какие — нет?

— Корпорации?

— Корпорации — это только исполнители. А решения принимают те, кто владеет базовыми технологическими стандартами. Кто решает, что гипердвигатели будут работать именно так, а не иначе. Кто определяет совместимость систем. Кто контролирует доступ к ключевым знаниям.

Алекс начинал понимать:

— Технологические консорциумы?

— Ближе. Но это еще не все. — Тейн переключил проектор. Теперь показывал временную шкалу технологического развития. — Посмотри на эти данные. За последние двадцать тысяч лет не было создано ни одной принципиально новой технологии. Только модификации существующих.

— Значит, кто-то сознательно тормозит прогресс?

— Не тормозит. Направляет. Контролирует. Представь, что ты владеешь всеми патентами на колесо. Ты можешь разрешить делать колеса из дерева, металла, пластика. Можешь контролировать их размер, форму, назначение. Но никто не сможет создать принципиально новый способ передвижения, потому что все альтернативы будут заблокированы.

Алекс почувствовал, как у него мурашки бегут по спине. Картина становилась все более пугающей.