Слизень… Образ точно соответствовал полученному от полковника описанию… Это многое объясняет… И здоровых щенков, и быстрое восприятие… Но оставался ещё один вопрос:
– Зюзя, а почему он тебе это рассказал?
–
– Волк прав, ты самая лучшая, – подыграл собачьему тщеславию я, впрочем, особо не покривив душой, и поставил добермана на крыльцо. – Не надо ходить в дома без необходимости – лапы порежете. Зюзя, объясни это ей, – кивком указал на с интересом слушавшую нас собачку.
К сожалению, ничего полезного в этой деревеньке, как и в следующей, найти не удалось. Все продукты и хоть что-то мало-мальски ценное было вывезено. Готов поспорить, что мародёрскими командами из гарнизона. Если с едой проблем у меня пока не было, то ситуация с патронами требовала немедленного решения. Вечером, расположившись на ночлег в старом сарае, я опять рассказывал. Сегодня остановились на «Аленьком цветочке». Обе ушастые слушали меня с интересом, не перебивая, причём доберман, по своему обыкновению, лежала, привалившись к моему боку, а Рося напротив, метрах в двух, по лисьи навострив ушки.
Когда совсем уже засыпал, неожиданно кто-то мягко тронул меня за ногу. Я вскинулся – это оказалась маленькая охотница, решившая тоже улечься рядом со мной и свернувшаяся калачиком под моим другим боком. Гнать не стал, вот только спать пришлось по стойке «смирно» – жалко было будить разумных своей вознёй.
Весь следующий день опять шли, делая привалы на отдых. Отсутствие каких-либо событий несказанно радовало, внося покой и умиротворение. Про покойного послушника больше не говорили, однако я чувствовал, что наша провожатая о нём думает. Слишком грустной выглядела она, слишком грустной…
К вечеру, когда солнце ещё не зашло, но уже начало свой стремительный спуск к горизонту, ко мне неожиданно подбежала доберман и сообщила:
–