И мне почему-то показалось, что он не шутит и не преувеличивает…

— Развёрстка ДНК, которую ты делала в своей лаборатории, мне предварительно подходит…

Откуда он знает, что компания подарила всем химикам ДНК-тесты на прошлый Новый год?!

— Но я хочу быть уверен, что ты не пустышка, так что дай руку, — сказал он и с отвращением протянул мне ладонь.

Только сейчас я заметила, что его кожа странного цвета, будто бы отливала фиолетовым. Я боязливо подала свою руку, мужчина грубо взял один мой палец и сунул его кончик в маленький девайс.

— Говори, — приказал он, ощутимо сдавив мне запястье.

— Я добровольно даю свою кровь на анализ в… икигай! — протарабанила я.

— Икаган! — недовольно поправил он меня.

— В Икаган! — повторила я. — Но не больше десяти миллилитров! — добавила поспешно, создавая иллюзию хоть какого-то контроля над этой ужасающей ситуацией.

— Вот так, землянка, — он приподнял одну бровь, улыбаясь и оголяя какие-то слишком заострённые зубы.

Палец пронзила боль, которая затмила все мои мыслительные процессы одним махом. Мир перед глазами поплыл.

— Да ты — просто моя удача! — вдруг воскликнул незнакомец, топча мой белый ковёр своими ботинками. — Вот это гены! Мой золотой билет на Эритрею! Да тебя даже гоблинам предложить можно!

Я тем временем пыталась прийти в себя, тело ощущалось плохо.

Мужчина наклонился надо мной и начал грубо щупать.

— Пустите!

Но он развязал пальто.

Я боролась, как могла: брыкалась, пиналась, пыталась убрать его руки от своего тела… Но всё безуспешно.

Острозубый задрал мой свитер, посмотрел, не трогая, но от этого не легче.

— И грудь сочная, эти идиоты такое любят.. С гоблинами наверное я всё-таки загнул, — ухмыльнулся он. — Бёдра мелковаты, но всё равно. Теперь мы летим на экскурсию, — сказал, повеселев, а я едва могла дышать.

— Куда? — только и спросила охрипшим голосом.