– Не знаю. Я только-только увидел тебя – и тут раздался грохот.

– Когда с потолка посыпалось, все бросились кто куда. – Грегори посмотрел вниз. – Нога…

Форд стал убирать с Хазелиуса обломки. На его левой ноге лежал крупный камень. Форд взял его за края и осторожно поднял. Нога была несколько странно изогнута.

– Помоги мне встать, Уайман.

– Боюсь, у тебя перелом, – ответил Форд.

– Неважно. Надо бежать дальше.

– Но на сломанной ноге…

– Помоги же, черт возьми!

Форд положил руку Хазелиуса вокруг своей шеи и поднял его. Физик пошатнулся и прислонился к нему.

– Если ты меня поддержишь, я смогу идти.

Уайман прислушался и различил сквозь отдаленный грохот приглушенные голоса и возгласы. Невероятно, но преследователи, судя по всему, продолжали путь. Или тоже просто искали выход из лабиринта.

Форд, поддерживая Хазелиуса, шаг за шагом двинулся вперед. Они шли по горам камней, под дырами в потолке, пересекали пространства между туннелями, образованные взрывной волной, проходили мимо помещений, заваленных доверху обломками. Остальных членов команды нигде не было видно.

– Кейт? – крикнул Форд в темноту.

Ему никто не ответил.

Форд взялся за рукоять пистолета. Он истратил восемь патронов. Оставалось еще пять.

– Что-то у меня кружится голова, – сказал Хазелиус.

Они осторожно перешли через узкий тоннель и очутились в пещере. Уайман так больше никого и не увидел. Голоса теперь звучали громче и отчетливее. Казалось, что они раздаются отовсюду.

– Никогда… не думал, что все закончится… вот так… – Голос Хазелиуса резко оборвался.

Форд хотел снова позвать Кейт, но не решился. Кругом было без счета темных пыльных ходов. Если Кейт где-то пряталась и отозвалась бы, то лишь навлекла бы на себя толпу бунтовщиков.

Хазелиус споткнулся, вскрикнул от боли и повалился на пол, точно мешок с цементом. Форд попытался вновь поднять его на ноги, но те не держали физика, и пришлось Уайману взвалить его на спину. Однако туннель был слишком узкий, и каждый шаг причинял Хазелиусу страдание.