— А скажи…, — пыхтя, сил уже практически не оставалось, он, подняв голову, уставился в черноту шлема: — К кому ненависть?… Кого мне ненавидеть?!.. Программу, созданную давно умершими программистами?!.. Выдуманного бога? Пффф… много чести!

— Так умри! — Чрезмерно пафосно возвестив сие, псионик оттолкнул инквизитора, да так мощно, что Сэм, отлетев на несколько метров, плюхнулся на задницу, оглушено тряся головой.

— Ты дважды отказался от величайшего дара! — Всё в той же манере продолжил колдун, подходя к пытавшемуся встать человеку, занося меч над головой: — И оба раза дар Темного Властелина был отвергнут! Я, слуга его…

— Погоди… — Встав на ноги, Люциус оперся на свой пиломеч: — Как ты сказал? Темного Господина? А подтяжки кожаные у него есть? Если что, то знавал я одного такого господина — черный был, чернее не бывает. С голубоватым оттенком. Мафиозным. Он часом твоему эээ… отцу — не родственник? Это в другой вселенной было, служил я ему.

— Темны слова твои…, — меч, до того целивший острием в горло Сэма, дрогнул и начал склоняться вниз: — Отвечай! Ты признаешь власть Бога Крови? Ты склоняешься пред ним?

— Ага… Два раза! — Резко выдохнув, он с силой ударил своим, кричащим от нетерпения, клинком по темному лезвию, стремясь повредить хоть одну из горевшим ярко малиновым светом рун.

Пришедшее откуда-то знание говорило ему, что сила колдуна в них, и что повредив, нарушив каллиграфическую вязь символов он пробьет солидную брешь в силе противника.

Увы.

Руны не были начертаны на мече. Выбитые в раскаленном металле при создании клинка они были его частью — как и псионик был частью этих рун, пронизывавших всё его существо и связывая воедино и оружие, и броню, и хрупкое человеческое тело, своим единением порождая совершеннейшее создание, единое со своим темным Богом.

Сверкающая цепь только царапнула черный металл, оставляя на поверхности того тонкий след своей попытки, когда колдун, взвыв воздел свой меч, готовясь завершить эту встречу.

— Го… Гоблин! Босс!!! Гоблин!!! — Вопль сервитора заставил обоих бойцов замереть и синхронно повернуть головы сначала на пляшущего в воздухе сервитора, а затем туда, куда указывал добрая половина его лапок.

Там, пригибаясь под тяжестью огромного мешка, брёл по льду невысокий — Сэму по пояс, мужичок бомжеватого вида, одетый в какие-то лохмотья. Увидев, что его обнаружили, мужичок аж подпрыгнул, рассыпая из мешка золотые монеты и рванул зигзагом, скрываясь в мутной пелене.

— Чего стоишь! Уйдёт!!! — Выставив вперёд все свои лапки, кинулся за ним черепок.