Ира вцепилась в лезвие ножа, ничуть не испугавшись порезать свои хрупкие пальчики. Гематит закапал на сапоги оленевода, шокированного появлением чудаковатой противницы. Мало того, что на её всклоченной голове торчали тонкие рога, так ещё и всё лицо было измазано в крови.

— Войшорвойса! — выкрикивал мужчина, пытаясь ударить нападающую. — Ор котлы ма согригур!..

Он принялся вопить на своём языке, словно проговаривая какие-то заклинания. В ответ Снегирёва лишь судорожно застонала, согнув лезвие, будто нож оказался сделан из тонкой жести. Оленевод опешил от такой силы ещё больше и наконец-то оттолкнул безумную девицу обратно в стадо. Сам он упал на спину, перекатился вправо и вскочил на ноги. Ирина, растолкав оленей, пробралась влево и вдруг выпрыгнула посреди них, подобно гигантской лягушке. Описав дугу над сохатыми, она приземлилась на спину одного из животных и быстро нашла взглядом удирающего противника. Тот как раз двигался вдоль водоёма, перебирая короткими ногами.

Ассистентка Герды принялась перепрыгивать с одного оленя на другого, преследуя коми-зырянина.

— Войшорвойса! — не переставал кричать мужчина, испуганно озираясь в полумраке.

Снегирёва же пищала, словно хищная птица, пытаясь настигнуть жертву. И едва она перескочила на крайнего оленя, как из болота выпрыгнул Ваня. Весь покрытый грязью, он каким-то образом сумел выбраться из топи и вцепился в оленевода. Тот споткнулся, перекувыркнулся и заорал на всё болото. Впрочем, бес схватил его за шею и впился зубками в лицо.

Ира недовольно пронаблюдала за этой сценой, сидя верхом на испуганном олене. Она придерживала его за ветвистые рога, совсем как за поводья скаковой лошади, и тем самым обеспечивала себе равновесие. Поняв, что второй оленевод стал добычей соперника, девушка решила не искушать судьбу и направила своего сохатого вдоль стада.

— Войшорвойса, — горделиво повторяла она, причмокивая окровавленными губами. — Хи-хи-хи!..

Такой же странноватый смешок слышала сейчас и Герда. Она лежала на чём-то мягком и сыпучем, но боялась пошевелиться. От падения болели шея и спина, почти как в пирамиде Харнаурды-Кей. Поэтому женщина пыталась понять по звукам, что стало с другими участниками потасовки. Но пока вперемешку с хрустом доносился лишь приглушённый смех, и шёл он откуда-то сзади, разливаясь эхом по пространству провала. Вскоре к нему добавился второй голосок. Хохотки стали напоминать крики каких-то зверей или птиц. И они приближались сюда.

Пришлось пересилить боль, которая отдавала в голову и пульсировала в рогах. Пелевец обнаружила, что лежит на куче песка, а по бокам валяются порванные холщёвые мешки. Они-то и смягчили падение, иначе патологоанатом точно переломала бы основные кости, включая позвоночник. Рядом посреди камней валялись лоскутки от штанов Дорфмана. Самого мужчины поблизости не оказалось. Значит, он тоже выжил и успел куда-то уползти. Это подтверждали следы на осыпавшейся земле.